Анисимов Никита Федорович 1908 года рождения. Участник финской кампании. На фронт был призван 23 июня 1941 года, Кошкинским РВК, Куйбышевской обл. Член ВКП (б). В 1942 году получена повестка, что пропал без вести.

     Служил: 33-я Армия. 17-я стрелковая дивизия народного ополчения Москворецкого района Москвы. 980 арт. полк. Дивизия народного ополчения Москворецкого района на момент сентября 1941 года была дислоцирована южнее Варшавского шоссе под Спас-Деменском. Семнадцатая дивизия народного ополчения Москворецкого района Москвы формировалась в Московском институте народного хозяйства имени Плеханова (Стремянный переулок дом 28), где располагался ее штаб. Подразделения дивизии формировались по адресам: Пятницкая улица, 70/39 (1-й полк, будущий 1312-й), 1-й Казачий переулок, 8/11 (2-й полк, будущий 1314-й), Большая Серпуховская улица, 13, школа № 555 (3-й полк, будущий 1316-й); Варшавское шоссе, 17 (4-й запасной полк, распределенный потом по трем полкам); Ставропольская улица, 16; Холодильный переулок, 7; улица Щипок, 4; Житная 8 (артиллеристы, разведчики, связисты, автотранспортная рота, хозподразделения).

       В 17-ю дивизию народного ополчения одного из крупнейших районов столицы вступили рабочие и служащие завода имени Владимира Ильича, фабрики кожобъединения, фабрики им. Фрунзе, 1-й образцовой типографии, фабрики "Гознак", камвольно-прядильной фабрики имени М. И. Калинина, мебельной фабрики им Мазевского, завода "Гзоаппарат", завода "Стекломашина", института народного хозяйства им. Плеханова и других предприятий. Всего же в народное ополчение Москворецкого района записалось свыше 7000 добровольцев. В дивизию влился батальон добровольцев Сердловского района (867 человек). Штаб батальона находился на улице Чехова дом 20. Командиром дивизии был назначен полковник из МВО Козлов Петр Сергеевич. На рассвете 9 июля 1941 г. части дивизии походным маршем прошли по улицам столицы, направляясь в район строительства оборонительных сооружений под Москвой. Дед писал в письмах, что возил ополченцев на строительство оборонительных рубежей Можайской линии обороны.

       31-го июля, после создания Резервного фронта, в соответствии с приказом Ставки ВГК 33-я армия в составе 9, 5, 1, 17 дивизий народного ополчения, 873, 875 артиллерийских полков ПТО сосредотачивается в районе Спас-Деменска. 17-я дно занимает рубеж Бураки - Подлесное. 1-го августа дивизия заняла позиции юго-западнее Варшавского шоссе по линии Яблоново - Подлесная - Крисилино - Осиновка. К этому времени в дивизии было 8131 человек. 8-го августа дивизии у деревни Пальково были вручены знамена. Под этими знаменами ополченцы приняли присягу. 26-го августа дивизия была переведена на организацию и штаты сокращенной стрелковой дивизии. Довольствие теперь шло от НКО, а не от МВО и Москворецкого района. 19-го сентября Москворецкая дивизия преобразуется в 17-ю стрелковую дивизию . В ее составе - 1312, 1314, 1316 стрелковые полки, 980 артиллерийский полк, зенитный дивизион, саперный батальон, батальон связи, разведрота, авторота, рота ПВО, химрота, медсанбат, ППС, полевая хлебопекарня. Дивизия доукомплектовывается за счет призывников до 11457 человек (9317 рядовых). 17-го июля Государственный Комитет Обороны принял решение о строительстве Можайской линии обороны перед Москвой. В образованный для этого фронт Можайской линии обороны вошли две армии созданные целиком из дивизий народного ополчения. Это были 32-я и 33-я армии. В 32-ю армию входили 2-я, 7-я, 8-я, 13-я, 18-я дивизии народного ополчения. 32-й армией последовательно командовали генералы: Клыков Н. К. (июль - август 1941), Федюнинский И. И. (август - сентябрь 1941) и наконец - Вишневский С. В. (сентябрь - октябрь 1941). Штаб армии расположился в Вязьме. В 33-ю армию вошли 1-я, 5-я, 9-я, 17-я, 21-я дивизии ополчения. Штаб этой армии был в районе Спас-Деменска.

     Полковые батареи получили по четыре 76-миллиметровые пушки образца 1927 г. Артиллерийский полк расстался со своими старыми пушками, получив взамен 24 отечественных 76-миллиметровых орудия, восемь гаубиц и четыре мортиры. 26 сентября дивизия и ее полки были переформированы по штатам регулярных войск Красной Армии. 30 сентября было получено последнее письмо от деда  и 5 октября в условиях рано наступившей зимы, немецкого наступления и полной неразберихе он попал в плен под Спас-Деменском, где наши войска и госпитали были окружены немцами. Первый лагерь, в который его заключили, назывался Эбенроде,  (Нестеров) в Восточной Пруссии. Свидетельство очевидца «... огромная огороженная территория и полное отсутствие каких бы то ни было жилищ. Стоял октябрь, а у нас не было ни сапог, ни шинелей, ни шапок. Мы устраивали себе жилища, кто как мог — чаще всего выкапывали ямы в песке и покрывали их корнями деревьев, попадавшимися при копке. По утрам палками и плетками выгоняли нас немцы на поверку».

      Далее перевод в шталаг III B, Фюрстенберг, где он и умер 14 декабря 1941 года. Свидетельство очевидца: "Нас везли по железной дороге двое суток на станцию Мальгт. Это была рабочая команда на железной дороге. Около небольшого вокзала в пакгаузе жили пленные. Их было уже человек 200. Ограда пакгауза была обнесена проволокой в два ряда с нейтральной полосой, с двух сторон - вышками. Нас поместили в большом концлагере под Фюрстенбергом, что на Одере. Американцев там было тысячи три. Вот здесь был город — Здесь река, железнодорожное полотно, а здесь наш лагерь — Шталаг 3-В. Вот тут держали пленных французов, тут поляков, югославов. — Он изобразил несколько больших четырехугольников. — А здесь, — и он ткнул палкой в самый большой из них, — здесь были мы, русские. А рядом, через проволоку — американцы... В этом лагере погибло не меньше двадцати пяти тысяч человек... Почти каждую пятницу они получали от Красного Креста по три килограмма продовольствия. Нам немцы давали только литр похлебки из репы и литр воды в сутки. При такой кормежке люди умирали десятками, а потом и сотнями. Американцы все это видели. Особенно ужасающих масштабов достигла массовая смертность пленных в конце сентября - начале октября 1941 года. Существенная причина смертности - массовые заболевания - как вследствие голода, так и от холода, отвратительного питания, ужасной антисанитарии, массовых эпидемий. С июля по октябрь 1941 г. в большинстве лагерей свирепствовала дизентерия. С наступлением холодов в октябре-ноябре 1941 г. стремительно распространяется сыпной тиф. В декабре он свирепствовал почти во всех лагерях - как за пределами рейха, так и в "русских лагерях" на территории Германии. До середины ноября 1941 г., пишет Штрайт, никаких профилактических мер не предпринималось. Тяжелый труд без соответствующего питания и отдыха, плохое размещение сыграло свою роль. Ответственность, констатирует Отто, несли вермахт и германские промышленники. Пленных, прибывших в лагерь, размещали под открытым небом, на голой земле, ничем не защищенными от непогоды - ветра, дождей, холода. Большинство пленных не имело даже шинелей. В сборных пунктах медицинская помощь оказывалась крайне редко. Немецкие врачи равнодушно относились к военнопленным. Рацион питания не превышал 1500 калорий в день. Раненые практически обрекались на медленную смерть, а "окончательно" нетрудоспособных пленных отправляли в лагеря смерти или туберкулезные бараки. Советское руководство не поддержало инициативу Международного Красного Креста об оказании гуманитарной помощи военнопленным и не добивалось улучшения положения солдат в плену, отказавшись от участия в организации связи с ними через нейтральные страны. Это послужило поводом ужесточить обращение с советскими военнопленными. Самое трагическое в данной истории, что на момент 1946 года Анисимов Никита Федорович был на основании трофейных документов признан погибшим. Однако его супруга воспитывала 2-х малолетних детей и не знала о судьбе мужа.