История одного поиска В семейном архиве я обнаружил фотографию. Снимок явно из фотоателье, сделанный на память своим родным. На фотографии - красивый молодой человек. Он сидит в плетеном кресле, на заднем плане интерьер с колоннами. Открытый высокий лоб, прямой взгляд, свободная поза. Кто это? - спросил я маму. Николай, единокровный брат твоей бабушки. А где он живет? Погиб на фронте. А где погиб, где похоронен – не знаю. Все, что осталось – только эта карточка. Нет никаких документов. Разговор о Николае начался у нас с мамой как-то невзначай, когда его фотография выпала из папки с семейными документами, и продолжался на протяжении нескольких недель, пока мы не поставили окончательную точку в простой, но такой важной истории солдатской судьбы. Николай Иванович Анфиногентов, 1923 года рождения. В начале войны ему исполнилось 18 лет. Жил он в это время в Москве, у родного брата своего отца (после смерти матери), работал на одном из московских приборных заводов и имел «бронь» вместе с другими специалистами-сотрудниками. Завод в начале войны был эвакуирован, и, находясь в эвакуации, в 1943 году Николай получил небольшой отпуск, чтобы повидаться с родными. К этому времени в новой семье его отца родился еще один ребенок, младший брат Николая, которого он с удовольствием нянчил, и радовался малышу, забавляясь с ним и очень тепло заботясь о нем. Отпуск закончился, необходимо было возвращаться на завод. С гостинцами, собранными необходимыми вещами для жизни в эвакуации, Николай отправился с надеждами на новые встречи. Но это было последнее свидание Николая с родными. Он уже не увидит, как подрастет его младший братик, не узнает о рождении сестры. На одной из станций, снятый с поезда, Николай был призван на фронт. Потом отцу пришла похоронка. Но она утерялась в многочисленных переездах семьи с места на место, из одного населенного пункта в другой. А где служил, когда погиб, где похоронен, этого уже никто не помнил. Разыскивал ли эти данные его отец, пытались ли узнать о его судьбе братья — все стерлось временем... Тогда я предложил маме: Давай попробуем узнать, где его могила? Удастся ли? А с чего начать? С Интернета! В том, что сейчас существует много возможностей для поиска с помощью Интернета, никто не сомневается. Но вот, действительно, с чего начать, каким путем идти? Нахожу Объединенную базу данных «Мемориал». (http://www.obd-memorial.ru) Оказывается, там оцифровано и представлено огромное количество документов, в том числе и рассекреченных из Центрального архива Министерства обороны России (ЦАМО), списки с кладбищ, донесения о потерях, карточки на военнопленных, печатные и электронные Книги Памяти и еще огромное количество документов, которые можно посмотреть, не выходя из дома. Набираю фамилию, имя и отчество. Первая неудача: «записей по запросу не найдено». Я в тупике. А-Н-Ф-И-Н-О-Г-Е-Н-Т-О-В. Какая-то странная и длинная фамилия. Смотрю справочник русских фамилий. Так я и думал: две лишние буквы, приставленные со временем в результате смены паспортов и удостоверений личности. Теперь ищу А-ФИНОГЕН-ОВА, опять неудача. Пробую удалять лишние буквы поэтапно. АНФИНОГЕН-ОВ. Есть! Есть «Именной список безвозвратных потерь сержантского и рядового состава 1 Мотострелкового батальона 11 Краснознаменной мотострелковой бригады 10 танкового Днепровского корпуса». В нем значится, что красноармеец стрелок Анфиногенов Николай Иванович, 1923 года рождения, убит в бою 2 ноября 1944 года и похоронен в местечке Малые Бишкали Ауцевского уезда Латвийской ССР. Все совпадает: дата и место рождения, данные и адрес его отца, куда приходила похоронка. Сомнений нет. Это тот родной нам человек, которого мы искали. Сразу же берем карту, ищем Ауцевский уезд, пытаемся найти Малые Бишкали. Ничего нет. Но ведь мы смотрим современную карту, а административное деление того времени может отличаться. Находим карту 1941 года, опять ничего. Пытаюсь найти хоть какие-то сведения об этом уезде. Не получается. Случайно натыкаюсь на сайт русских ветеранов и русских патриотов в Латвии (http://voin.russkie.org.lv/vov_bkm.php). Ими проделана огромная работа по увековечиванию памяти русских солдат, погибших на территории Латвии в разных войнах. Здесь тщательно задокументированы воинские братские кладбища и могилы, систематизированы даты освобождения латвийских городов и поселков в алфавитном и хронологическом порядке, сфотографированы памятники и памятные места, каждая плита с фамилиями бойцов на братских могилах, составлены поименные списки захоронений 350 братских могил и солдатских кладбищ. Скольким людям они помогли в поиске родных! Сколько надгробий бережно сохранили! Сколько труда вложили в уход за местами захоронений! Сегодня состояние братских могил и мемориалов на территории Латвии в очень хорошем состоянии. Низкий им поклон! Но, даже имея такой полный массив документов, я никак не могу выйти из поискового тупика, я натыкаюсь на новые непреодолимые стены и несовпадения. Ауцевского уезда нигде не значится, его не было в административном делении Латвии ни в 1939-м, ни в 1941-м, ни в 1944-м, ни теперь... Нет, отчаиваться еще рано. Еще не использованы массы ссылок, не проверены сведения по проходившим боям в 1944-м на территории Латвии, не исследованы возможности перезахоронений, в конце концов, не написаны запросы в архивы и военные инстанции. Наконец удалось выяснить, что бои за освобождение города Ауце шли в лесах по дороге от пос. Лиелауце волости Лиелауцес Добельского района. Значит, документ имеет несоответствие, называя район проходивших боев Ауцевским уездом. Ищу братские захоронения в Добельском районе. Выясняю, что есть кладбище, которое расположено на холме на восточной стороне дороги, ведущей из поселка Лиелауце в город Ауце. На восточной стороне этого кладбища сооружена мемориальная стена, в которую вмуровано 70 памятных плит из белого камня. На памятных плитах указаны фамилии, инициалы и звания погибших. Некоторые надписи читаются с трудом, так как на памятных плитах местами стерлась краска. Но все равно все имена можно разобрать. Я просматриваю фотографии мемориальных плит, снимок за снимком, читаю фамилию за фамилией, сердце начинает раз от раза стучать все чаще, к голове приливает кровь, холодный поисковый расчет сменяется бурей горячих эмоций. Я перед важной встречей с родным, но не знакомым мне человеком. Я будто бы там, в этом тихом местечке, укрывшем под сенью своих деревьев сотни русских судеб, сотни недожитых жизней, несбывшихся надежд, нереализованных планов. 1193 русских воина. В аннотации к материалам сайта сказано, что все имена известны. Почему-то опять не нахожу имени Николая. Скорее всего, захлестываемый эмоциями, тороплюсь, не внимательно вчитываюсь в каждую букву. Просматриваю снимок за снимком и читаю еще раз. Вот надпись, которую я искал: Рядовой Н.И. Афиногенов. ...На братских могилах нет метрик. Нет даты рождения и даты смерти. И нет между ними короткого тире, в котором вмещается вся жизнь и судьба лежащего под надгробной плитой. В этих искомых мною 12-ти буквах — всего-то на всего 21 год жизни, которой не суждено было получить продолжения в детях и внуках. В этих 12-ти буквах — судьба моего прадеда, потерявшего сына, судьба семьи, потерявшей брата, племянника. В них отданная кровь и жизнь за клочок далекой от дома латвийской земли, ставшей теперь родной для одной русской семьи. В них восстановленная память и пока еще не закончившаяся для нас война, потому что до сих пор прадед по отцу значится пропавшим без вести.