Когда началась война, Гоше Алексееву исполнилось 13. Из родной деревни Лежнево, что недалеко от Куженкино, семья переехала в Выползово. Отца не забрали на фронт, он все военные годы работал в колхозе. Впрочем, там трудились все, кто остался в тылу и прифронтовой зоне, в том числе женщины, дети, старики.

Но тяжелый труд на колхозных полях - не самое главное испытание, которое война приготовила для Георгия. Вот как он сам вспоминает события тех лет:

- Все население работало в колхозах. Мы, подростки, возили сено, продовольствие, прочие необходимые вещи для военных на Выползовский аэродром. Жилось тяжело. Нас в семье было семь ребятишек, поэтому крутиться приходилось, чтобы еды хватило на всех.

Но работа работой, а мы все-таки были детьми. Бомбили почти каждый день, так мы забирались на забор и смотрели, куда упадут бомбы. Ведь видели раненых и убитых, но любопытство было сильнее страха.

В конце 1941 я поступил в железнодорожное училище в Бологое. Мы учились по ускоренной программе: уже через три месяца нас направили помощниками машинистов и кочегарами на паровозы.

Бологое бомбили постоянно, иногда несколько раз в день. Пока мы жили в училище, нас во время бомбежек вывозили на озеро, прямо на лед. Иногда мы по 2-3 часа проводили на морозе, но это было самое безопасное место. А когда вышли на работу - на бомбы уже не обращали внимания. Ведь мы под этими бомбами паровозы водили. Часто возили боеприпасы, продовольствие к Ржеву, а оттуда - раненых. Доезжали до Торжка, а там военные уже сами доставляли груз подо Ржев. Под бомбежки попадали часто. Два раза состав попадал в наш состав. Страшно тогда не было - юность брала свое, да и мысли были совсем о другом. Особенно, когда раненых возили: лишь бы до госпиталя довезти, доставить живыми.

Однажды взрывом повредило топку паровоза и ее залило водой из резервуара. Вода кипела на горящих углях. Мне, как самому маленькому и худому, пришлось туда лезть и чинить перегородку. Меня обливали водой, и я прямо в горячей печке устранял неполадки. Починил. Поехали дальше.

Ездили и в район Малой Вишеры, там тоже были очень серьезные бои. Чтобы отступающие фашисты не могли по железной дороге вывезти военную технику и оборудование, нам было дано задание разобрать рельсы. Делали это солдаты, а мы цепляли к паровозу и тащили на станцию. Немцы стреляли по составу из минометов. В результате попадания снаряда наш тепловоз опрокинулся, и нам пришлось пешком идти от Малой Вишеры до Чудово. Ничего, дошли.

В 1943 году нам было дано задание вести ложный состав. Так часто делали: на платформы устанавливали фанерные пушки, другое оружие и почти не маскировали, чтобы отвлечь внимание врага от настоящих составов с техникой, отлично замаскированной. Немцы покупались на эту хитрость, и все бомбы доставались ложным составам. Так произошло и с нами. Бомбили жестоко. Все, кто был свободен, вышли на платформы поезда и отстреливались из пулеметов. Наш старший кондуктор сбил один из самолетов, за что был награжден.

Но бывало и совсем невесело. Однажды мы чуть не погибли из-за халатности одного станционного рабочего. Он неправильно прицепил платформы с песком к нашему паровозу, нарушил технологии. В результате отказали тормоза. Дорога шла под уклон, и у нас не было никакой возможности остановиться. Ехали "самоходом", пока паровоз не остановился сам. Когда милиция выяснила обстоятельства этого происшествия, виновника забрали, и больше мы его не видели.

На станции Бологое я работал до начала 1945 года. а потом пришло время мне самому идти в армию. В конце войны набрали очень много железнодорожников - работа на железной дороге не считалась военной службой. Нас привезли в часть, выдали форму… А через несколько дней вернули обратно. Выяснилось, что работать на железной дороге некому. Вот и вернулись мы к своим паровозам.

С тех пор прошло 66 лет. Все эти годы Георгий Иванович прожил в Озерном, 48 лет отработал на 75 АРЗ. Но каждый раз 9 мая он вспоминает разрушенное бомбами Бологое и поезда, под градом снарядов несущиеся к победе.