НОВОСТИ ДВИЖЕНИЯ

Вспоминает Львова Ирина Георгиевна, дочь и внучка блокадников.

moypolk.ru/saint-petersburg/soldiers/grachevy-zoya-vasilevna-i-anastasiya-fedorovna

Дедушку в армию не призывали, всю самую страшную зиму 1942 года, он работал в командах МПВО, они также разбирали развалины после бомбежек, сейчас бы это назвали службой спасения; ходили по квартирам - вывозили умерших. Он видел много трагедий и горя. А дома не мог сдерживать слезы. Он мылся в комнате, в тазу, на нем были вши, почему то они цеплялись на ослабленные, истощенные голодом тела. Дед продолжал ходить в военкомат и просился на фронт. И только 6 мая 1942 года его взяли в ОПОЛЧЕНИЕ. А 14 мая 1942 года он погиб в первом же бою. 

Красноармейская книжка Грачева Василия Петровича

Бабушка Васса, ее было 88 лет. Она подсовывала моей маме кусочки хлеба: «Зайка я уже своё пожила». Она умерла 5 февраля 1942 года. И последние дни молилась, чтоб дотянуть до первых дней месяца. В блокадном городе считалось удачей, если умирали в начале месяца, ведь тогда какое-то время еще можно было воспользоваться хлебными карточками. Её тело долго еще не увозили из квартиры, она лежала в одной комнате со всеми. Бабушка Таня, ей было 63 года, умерла 4 апреля 1942 года. 

Из записной книжки. Записи о смерти родных и близких.

       Мама в квартире была единственным подростком. Детей помладше удавалось эвакуировать с детскими учреждениями. Те, кто постарше, работали на предприятиях и часто там попадали под эвакуацию. А мама не подходила ни под одну из этих групп. Когда, кто-то в квартире умирал, ее просили - Зойка отвези, пожалуйста. И они с подругой, такого же возраста - везли. Сбор умерших (как жутко звучит) находился в районе Люблинского переулка. Там лежали штабеля покойных, так как вывозили не часто. Хоронили умерших этого района, на Пискарёвском кладбище. За время войны и блокады у людей притупилось чувство страха. Когда в квартире умерла очередная соседка, и девочки повезли ее в последний путь по району, кто-то из них предложил, давай посмотрим, увезли ли тетю Валю. Они нашли ее, с обрубленным пальцем, на котором было раньше обручальное кольцо. Никому в квартире не пришло в голову его снять, а тут, среди груды мертвецов, кому то это понадобилось. От увиденного домой бежали сколько было сил. 

        Мама помнила, как по Садовой (улица 3-го Июля) вели пленных немцев, и как еще неокрепшие от голода и горя женщины, отдавали им свой хлеб. И она носила сигареты, ей уже на паек они были положены. 

На фото сентябрь 1943 года маме 15 лет, бабушке только 39. Лица светлые, ведь самая страшная блокадная зима 1942 года пережита. Но какой отпечаток она оставила на их лицах, душе, сердце. 

Уже много лет прошло после войны, мы жили на другой стороне Фонтанки, шли к бабушке через Египетский мост, и я помню, видела своими глазами, как вдоль моста стояли и просили милостыню - инвалиды войны без ног, с наградами на груди. В последствие, их всех из города, пересилили на закрытую территорию острова Валаам. А теперь проезжая мимо дома 2 на Усачёвом переулке (сейчас пер. Макаренко), всегда преклоняюсь перед ним и его жителями, и прошу поддержки в трудных жизненных ситуациях. Я отношусь к тому поколению, кто еще разговаривал и видел участников и очевидцев того времени, поэтому описала все по их рассказам.

Львова Ирина Георгиевна, дочь и внучка блокадников.