НОВОСТИ ДВИЖЕНИЯ Елец

5 февраля 100-летний юбилей отметил отличник народного образования РСФСР и СССР, участник Великой Отечественной войны, наш земляк Семен Самойлович Шиков. Он начал свою педагогическую карьеру в Ельце еще в 1948 году.

С 1958 по 1982 год возглавлял коллектив средней школы № 1 (сегодня имени М.М. Пришвина). Сейчас живет у дочери в Санкт-Петербурге. Но Семена Самойловича по-прежнему помнят и любят ельчане — те, кого он когда-то учил, с кем вместе трудился, с кем просто был знаком.

Выбрал фронт

В один из приездов в Елец он приходил в редакцию «Красного знамени». Внимательно слушая о перипетиях его непростой судьбы, невольно попал под обаяние этого замечательного педагога, человека, фронтовика.

Оказалось, в юности Семен Шиков совсем не думал о карьере педагога. Мечтал, как большинство тогдашних мальчишек, стать военным. Поэтому поступил в специальную артиллерийскую школу — были тогда и такие. А в 1939-м сдал экзамены в Ленинградское артучилище, закончить которое помешала Великая Отечественная война. Почти сразу после ее начала курсантам-второкурсникам, в числе которых был и Семен, выдали новенькую форму с лейтенантскими петлицами и отправили на фронт.

Меж тем у нашего героя, который учился блестяще, была альтернатива. Ему предлагали поехать в Москву преподавать в столичном артиллерийском училище. Однако Семен Шиков выбрал фронт. И отправился туда командиром батареи 76-миллиметровых орудий 842-го артполка.

Он сразу попал на один из самых трудных участков военных действий — под Ельню. Судьба наших войск на этом направлении поначалу, казалось, складывалась удачно. Красная Армия в первые дни августа 1941 года перешла в контрнаступление и продвинулась на Запад аж на 40 километров вглубь вражеской обороны. В те дни Семену довелось увидеть один из первых залпов реактивных минометов «катюш».

Напротив позиции, которую занимала батарея Шикова, текла река. За ней на пригорке деревушка, захваченная немцами. Фашисты, скрываясь в домах, вели оттуда шквальный огонь, и выкурить врага из укрытия никак не удавалось. Внезапно лейтенант Шиков услышал мощный гул за спиной. Обернулся, где-то в дальней роще, над которой вдруг взметнулся столб дыма и пыли, раздался оглушительный скрежет и свист. А через мгновение на врага обрушился пылающий ад. Казалось, сама земля горит под ногами фашистов.

В котле под Ельней

Впрочем, головокружение от первых побед и успехов под Ельней прошло быст­ро, сразу после того, как противник предпринял внезапное контрнаступление. В результате мощных ударов с флангов немцы окружили внушительную группировку Красной Армии. В «котле» под Ельней оказалось более 600 тысяч советских солдат и офицеров.

Семен Шиков оказался в числе небольшой группы солдат и офицеров, решивших пробиваться из окружения по ночам. Однако в каком бы направлении ни шел их крошечный отряд, он всюду натыкался на сильного, хорошо вооруженного и безжалостного врага.

Однажды рано утром, после очередной неудачной попытки прорыва к своим, лейтенанта Шикова разбудил радостный крик: «Ура-а-а, на-ши-и-и!» Выскочив из дома, где вместе с товарищами коротал ночь, Семен увидел, как по большаку, проложенному неподалеку от приютившей красноармейцев деревеньки, движется небольшая колонна танков. На переднем чуть колыхалось красное полотнище. «Ну наконец-то, свои на выручку пожаловали! Как раз вовремя!» — подумал артиллерист и с легким сердцем бросился навстречу броневым машинам. Однако почти достигнув головного танка, он вдруг резко развернулся и рванул обратно к месту ночевки, под прикрытие бревенчатых стен. Знамя на переднем танке было действительно красным. Но в самом центре полотнища белел круг, к которому, словно жирный паук, прилепилась зловещая черная свастика.

Вслед красноармейцам затарахтел пулемет, а немецкие мотоциклисты, сопровождавшие танковую колонну, не дали нашим солдатам уйти, отрезав их от деревни. Так для Семена Шикова начался вражеский плен.

Побег из плена

Красноармейцев погнали к огромной двигавшейся вслед за фашистскими танками пешей колонне. Оказалось, это были тысячи таких же пленных советских солдат. Их охраняли немецкие автоматчики, шедшие с обеих сторон. На ночь огромную массу людей загоняли в специально подготовленные охраняемые лагеря: ровный участок поля, огороженный рядами колючей проволоки, с караульными вышками и прожекторами по периметру. Ночью конвой усиливали. Питались пленные «подножным кормом». Раз в день сотню-другую человек под дулами автоматов вели на картофельные поля, попадавшиеся по пути, чтобы за несколько минут пленные нарыли клубней для себя и товарищей. От голода люди слабели до судорог.

Семен и еще шесть офицеров сговорились бежать во время одного из дневных переходов. В условленный момент их товарищи отвлекли ближайших конвоиров, и группа беглецов ранула в густые придорожные кусты, а затем дальше — в лес. Один из охранников в последний момент все же заметил неладное, и вслед убегавшим засвистели пули. К счастью, они никого не зацепили, а преследовать отчаявшихся людей в лесу враг, видимо, не решился.

Сбежавшие надеялись пробиться к своим или перебраться в Белоруссию к партизанам. По дороге питались все той же картошкой, да еще тем, что давали сердобольные жители сел, через которые пролег путь офицеров. Шли, как правило, ночью, с большой опаской. Днем коротали время в почти обезлюдевших селах.

В одной из деревень Житомирской области Шиков едва не умер от появившейся на фронте и изрядно запущенной трофической язвы. От заражения крови спас местный фельдшер, выходивший больного. А вскоре после этого деревню освободили наши войска.

Офицеры СМЕРШа допрашивали и скрупулезно проверяли всех, кто по каким-либо причинам оказался на оккупированной врагом территории. Для многих такие разбирательства заканчивались отправкой «на севера». Некоторых и вовсе расстреливали. Иных зачисляли в армию рядовыми и отправляли на фронт. И лишь немногих восстанавливали в офицерском звании. В числе этих немногих оказался и Семен Самойлович.

Он получил лейтенантские погоны и назначение в 101-ю гаубично-артиллерийскую бригаду на должность командира взвода управления.

Боевые задачи, которые выполняло его подразделение, — разведка, связь, корректировка и координация орудийного огня. Каждая гаубица «Б-4» весила 19 тонн, а перевозилась она при помощи двух тракторов. Стреляла эта пушка снарядами свыше 100 килограммов (бетонобойный весил все 150 кг!), причем могла забросить такой «орешек» на расстояние свыше 20 кило­метров. Не случайно орудие называли «Кувалда Сталина».

Однажды уже во время боев на границе с Германией бригаде гаубиц дали приказ уничтожить мощную долговременную огневую точку противника. Несколько десятков снарядов, выпущенных из орудий, сделали немцев сговорчивыми, и гарнизон дота сдался. Из бетонных укрытий с поднятыми руками вылезли 33 фрица. Когда гитлеровцам задали вопрос, что заставило их сдаться, они испуганно молчали. Через какое- то время командир дота — офицер вермахта — вдруг невпопад заорал: «Чем нас бомбардировали?! Что это было?» Ответа любопытный немецкий офицер так и не услышал — фашисты попросту оглохли от взрывов гаубичных снарядов. Вот какое мощное оружие было у Красной Армии к концу войны.

Победу Семен Шиков встретил в Чехословакии, в небольшом уютном городке. Помнит, как вышел из дома, где квартировал, и увидел бегущих по улице солдат, которые радостно кричали: «Победа! Войне конец! Мы победили! Ура!» У Семена перехватило дыхание и почему-то подкосились ноги. Он присел на ступени крыльца и едва не расплакался.

Впрочем, ожесточенные бои в Чехословакии продолжались еще недели две и после 9 мая. У немцев там был сильный укрепрайон. К тому времени Семен Шиков стал уже начальником дивизионной разведки. А его грудь украшал орден Красной Звезды, который ему особенно дорог.

Солдат и офицеров, бывших в плену и на оккупированной территории, командование награждало, мягко говоря, редко и неохотно. И лейтенанта Шикова за проявленное в боях мужество не раз представляли к орденам и медалям, а «наверху» — в штабе бригады — наградные документы заворачивали назад. Ограничивались благодарностями и ценными подарками. Так Семен Самойлович получил письменную благодарность от имени Верховного главнокомандующего, а еще приемник и велосипед. И только после войны к уже имевшемуся ордену Красной Звезды добавился орден Отечественной войны.

Целительная школа

После Победы Семен Шиков демобилизовался. Женился, приехал к родственникам в Елец, где с 1948 года преподавал математику в елецкой школе № 3. Закончил местный учительский институт (сегодня ЕГУ имени И.А. Бунина), затем орловский педвуз. Работал в городском отделе народного образования, а с 1958 года — директором средней школы № 1. Об этой школе, о людях, с которыми ему довелось трудиться, Семен Самойлович по сей день вспоминает с большой теплотой и нежными чувствами.

Стараниями Шикова в школе созданы музей, а также лучший в области школьный отряд юных инспекторов дорожного движения и туристический клуб. Педколлектив здесь был столь сплоченным и дружным, что не только праздники, но и летний отпуск учителя проводили вместе — ездили на базу отдыха на живописный берег реки Дон.

По словам Семена Самойловича, на работу в родную школу он всегда приходил как на праздник. Даже гимн школы сочинил! Мало того, Шиков всерьез утверждает: коридоры и классы первой школы обладают целебным эффектом. Когда дома у него вдруг разыгрывался радикулит, достаточно было пройтись по классам — и болезнь как рукой снимало.

Его честный и самоотверженный труд в 1981 году был отмечен высокой наградой — орденом Трудового Красного Знамени.

В Санкт-Петербурге, где живут дочь и младший сын, Семен Самойлович частенько вспоминает Елец. Под впечатлением этих воспоминаний даже рождаются стихи. Он написал поэму «Легенда», посвященную 135-летию со дня основания елецкой мужской гимназии (в нынешнем году ей уже 150 лет). Брошюрка стихов Шикова с дарственной авторской подписью есть и в редакции «Красного знамени».

Роман Демин, "Липецкая газета"