Шум громкий разбудил тогда меня,
Я ничего не понял: крики, суматоха.
Война пришла, мои друзья..
И нам сражаться до последнего до вздоха.

Мой сын отважен и умен,
Деревня вся об этом знала.
И вот он был в наш полк определён.
Воздушная тревога прозвучала.

В тот день мне враз - и отказали,
Сказав, что стар я, очень слаб.
А сына сразу моего призвали -
Пришло письмо - уехал он в генштаб.

И мать, конечно, в слезы сразу,
Обнимет, скажет: "Не пущу!!!"
Но понимает, отказать нельзя приказу,
И говорит: "иди, сынок, перекрещу".

Вдали топот твердых шагов:
Солдаты идут ровным строем,
Быстро промчался эшелон поездов.
И русских ребят уж ведут под конвоем.

Немцы... безжалостный, лютый народ!
Не хватит слов, чтоб описать их.
Смолью окрасили наш небосвод.
Забрали сына, моих братьев.

И вот уж два года прошли, как в кошмаре,
И с фронта вестей никаких.
Ну где же сынишка мой славный?
Полна голова моя мыслей дурных.

Семья вся горюет, ночами не спит.
Перебираю всевозможные исходы.
Ну почему мой сын молчит?
Неужто он схвачен? Лишили свободы?

Нельзя так! Уйду на войну! -
Сказал я матери в то утро,
- Пойду и сына своего найду
И отомщу врагу я люто!

Собрался без еды, оружия, под залпы пушек
Пойду искать свое дитя.
Иду меж разбомбленных деревушек,
Кругом лишь тишина и пустота.

Я знал, что солдаты тогда в Сталинграде,
Напрямик прям туда и пошел.
Везде взрывы, бомбили снаряды,
До города еле дошел.

Бывал давно я тут с женой на свадьбе брата,
Но помню улицы, дома и парк.
Сейчас тут очень жутковато,
Увидел, и схватил меня инфаркт.

Иду, ищу солдата,
Такого молодого удальца.
Иду и вижу знак генштаба
И из окопа вижу пол-лица.

Я подошел так тихо, незаметно.
Зачем же Он сидит? Давно уж все ушли.
Пытался разглядеть знакомые лица приметы,
А танки всё ревут вдали.

Я подхожу все ближе, наклоняюсь,
И понимаю...сердце рвется пополам.
То подойду, то реще отклоняюсь.
И мысль одна: я отомщу врагам!

Услышал я предсмертное дыхание,
Услышал близкое, знакомое "отец".
Вдали все танковое громыхание,
Я слова вымолвить не мог в ответ.

Хотел я верить, что кошмар все это.
Я думал, что мерещится все мне.
Сидел и долго ждал рассвета,
Чтоб убедиться: я не во сне!

Я все боялся, что немцы подступают,
Боялся, что найдут солдата и меня.
Зачем они с судьбой людской играют?
Неужто так прекрасна эта их война?

И вот рассвет, росой его лицо я вытер.
Тяжелый взгляд, отчаяние в очах.
Черты любимого лица... Нет! Не забыты!
Мои глаза, они в слезах.

Он еле-еле, очень слабо, но дышал,
А что мне делать? Я не знаю.
Он на моих руках лежал и умирал.
Сижу и со слезами обнимаю.

Мой сын отважен и умен,
Я в этом лично убедился.
Врагами был он окружен,
Но он своей страной гордился.

И дух его не сломлен был,
Боролся стойко за свободу.
Его я подвиг не забыл,
Он будущее спас народа.

Я потерял его, давно уж нет,
Но в сердце будет жить моем вечно.
Я так ему и не сказал в ответ,
Но память ему будет бесконечна.