Боевой путь

«22 июня 1941 года я, курсант Ленинградского училища МВД стоял на посту, когда объявили, что началась война», – вспоминал Морозов.

В первые дни войны гитлеровская авиация ежедневно наносила бомбовые удары по аэродрому полка тяжелых бомбардировщиков и истребителей, базировавшихся в местечке Песчаное около города Опонец Карельского фронта.

Солдаты аэродромно-технической роты не успевали выравнивать взлетную полосу. Гвардейского роста, командир роты Александр Морозов носился по аэродрому. В августе аэродром было решено передислоцировать на запасной аэродром в местечко Ручьи на правый берег Свири у Ладейного Поля.

Но утром 9 сентября 1941 года превосходящий по силе противник окружил и этот аэродром. По тревоге самолеты взмыли в небо. Один из ястребков, сорвавшись в штопор, врезался в землю. Решили пробиваться через болота к Свири. Свирь была сплавной рекой, и у берега качался плот. Красноармейцы ринулись к нему, но под ногами он вдруг разошелся, расплывшись на бревнышки.

На том берегу среди своих Морозов недосчитался шестерых. А сам он чудом уцелел, оседлав пятиметровое бревно и, загребая руками, с осколком в ноге доплыл до берега.

В декабре 1942 года лейтенант Морозов принял командование пулеметной ротой в 327 стрелковой дивизии Волховского фронта. Она дислоцировалась у Ладоги на Синявинских болотах и готовилась к боям. 12 января 1943 года после двухчасовой авиационно-артиллерийской подготовки рота Морозова ворвалась в первый ряд траншей вслед за стрелками дивизии. Почти сразу же обозначился участок максимального сопротивления врага – роща Круглая. Пулеметчики Морозова свинцовым дождем поливали спины врага. Неожиданно у КП, замаскированный под стог сена, разорвался снаряд, и комья мерзлой земли рухнули на голову комроты, оглушив и ослепив его. С сильной контузией он более двадцати дней приходил в себя. Постепенно возвращалась память...

Выйдя из госпиталя, лейтенант узнал, что войска Волховского фронта соединились с Ленинградским, завершив прорыв блокады. Его прикомандировали к 128-й стрелковой дивизии. В марте 1943 года Морозов получил под начало роту второго батальона 374 стрелкового полка.

Дивизия вступила в жесточайшие оборонительные бои на Синявинских болотах. Морозов в сырости, в грязи, устраивал огневые точки. Не найдя твердой земли, бойцы окапывались прямо на торфяных перемычках. С приходом зимы подразделение с трудом зарылось и стало отогреваться у костерков. Местами окопы немцев подходили к нашим до 80-90 метров. Летом, во время Мгинской операции, «болотные гвардейцы» заняли Синявинскую высотку. 14 января 1944 года через окопы 374 полка ринулась Сибирская дивизия в наступление на станцию Мга. На второй день морозовцы двинулись на Нарву, а 13 февраля вышли на берег Чудского озера. Около полуночи, форсировав озеро, лыжный десант и 374 полк заняли несколько деревень острова Пийрисаар. В историю войны этот эпизод вошел как «Пийрисаарская операция».

Сорок вторая армия ушла далеко вперед и пулеметчики Морозова в темпе стали нагонять своих соседей слева.

Девятого марта лейтенант Морозов увидел перед собой необычный укрепрайон. На местности торчали «болотистые доты».

Выбравшись из болот под Синявином, подразделение попало на болота под Псковом. После артподготовки войска бросились на прорыв этого района. Морозов, меняя позицию, прыгнул в занятый с ходу первый ряд траншей. Рядом разорвавшийся снаряд разбил ему локтевой сустав. Попытка прорваться закончилась неудачей, так как в это время армия вела наступательные бои в Юго-западном направлении на подступах к Пскову.

Морозов снова оказался в госпитале, дела его были плохи. Руку он отстоял, а вернуться на фронт, не мог. Четыре операции перенес, по 600 граммов крови вливали в него, через кровь эту он, фронтовик, побратался с неизвестными ему людьми, которым очень благодарен. Став инвалидом третьей группы, он явился в штаб УралВО. Морозова направили в Нытвенский военкомат, потом он приехал в Губаху. Александр Сергеевич награжден орденом Красной Звезды, медалью «За оборону Ленинграда».