Марина Жужкова
Ему было всего двадцать….
В моем домашнем фотоальбоме хранится маленькая фотография – 3х2 с белым уголком. На уголке написано чернильной ручкой «Петя». Сама фотография - пожелтевшая от времени, потрескавшаяся, с оторванной верхней частью. На ней едва можно различить лицо молодого парнишки, можно даже сказать, мальчишки в военной форме.
Это мой дядя, родной брат отца – Петр Васильевич Жужгов. Ему было всего двадцать, когда он погиб под Сталинградом.
Наши фамилии ранятся на одну букву по случайному недоразумению. Когда мой папа служил в армии, произошла описка в документах. Так и осталась буква К вместо Г.
О гибели моего родного дяди под Сталинградом я знала всегда. Не могу вспомнить точно, кто мне это рассказал. Толи мама, толи папа, толи бабушка… Мама говорила, что бабушка – Екатерина Александровна Жужгова показывала ей когда-то похоронку о гибели сына, но где он похоронен и обстоятельства его смерти, мама тогда не уточнила. Не до этого ей было – самой чуть больше двадцати, молодая семья, на руках маленький ребенок, работа. А потом…. Потом стало поздно, бабушка умерла, а казенная бумажка затерялась среди многочисленных документов.
Не известно даже, как клочок старой фотографии попал к нам в домашний фотоальбом. Может быть, бабушка Катя привезла его с собой, когда приезжала к нам в гости из далекого забайкальского края, после того, как моя мама с мужем и ребенком вернулась в родную Тверь. А, возможно, бабушка прислала единственно сохранившийся снимок своего погибшего сына в одном из писем, прилетавших от нее. Скорей всего так. И судьба распорядилась, чтобы эта маленькая фотография не затерялась среди кучи других фотоснимков, не пропала при многоразовых пертурбациях из одного альбома в другой, а сохранилась более семидесяти лет и дождалась своего часа. Часа, когда я узнаю столько о своем родном человеке, что душа моя наполнится не только печалью, но и гордостью за него.
Как это чаще всего бывает, все произошло совершенно случайно. «Гуляя» по интернету, я заглянула на сайт министерства обороны «Подвиг народа» и набрала в поисковой строке имя и фамилию погибшего под Сталинградом дяди. Я тогда не знала даже года его рождения!.. И произошло чудо.… Я не поверила своим глазам!.. Мой дядя Петр Васильевич Жужгов не только воевал под Сталинградом, но и был награжден медалью «За боевые заслуги».
Прилагался рисунок медали и настоящий приказ о награждении. Я вчитывалась в строки, отпечатанные пишущей машинкой на пожелтевших листках, а по моим щекам текли слезы. Человек поднимался из небытия, из далекого прошлого. Он полз по заснеженным окраинам Сталинграда, бросался в атаку, стрелял во врагов и совершал свой маленький подвиг во имя огромной страны, нашей с ним общей родины – России.
За скупыми строками приказа о награждении: « Разведчик-красноармеец Жужгов Петр Васильевич во время наступления в районе высоты 130,4 20 января 1943 года с группой разведчиков первым занял два немецких блиндажа, лично уничтожил 4 фрицев», открывался образ родного мне человека.
Оказывается, мой дядя Петр Васильевич Жужгов - 1923 года рождения, комсомолец!.. Разведчик, а значит – не из робкого десятка. Место его призыва в армию был Ревдинский РВК, Свердловской области. Ревда́ — город в Свердловской области, административный центр городского округа Ревда.
А вся семья моего дяди жила в это время на станции Ключевая недалеко от Ревды. Глава семейства Василий Жужгов к тому времени уже умер. Его вдова, моя бабушка, Екатерина Александровна жила с четырьмя детьми, старшим был Петр, самым младшим – мой отец – Павел.
Я представляю эту небольшую станцию, от нее отходит поезд. В теплушках парни и молодые мужчины, в телогрейках, с котомками. Их увозили в Ревду – центр сбора, чтобы потом отправить на фронт…. И женщины, женщины бегут вслед за набирающим скорость составом, кричат, плачут, машут, сорванными с голов платками. И среди них моя бабушка Екатерина Александровна.… Плакала ли она, бежала со всеми или стояла молча, прижав к груди платок? А, может быть, она пришла провожать сына с остальными детьми. Тогда пятилетний Павлушка цеплялся за подол материнской юбки, еще не совсем понимая – что происходит. А сердце Екатерины Александровны сжималось от страшного предчувствия, что не увидит она больше своего старшенького. И всего через два года придет в их дом похоронка о его гибели….
Скорей всего моего дядю Петра Васильевича Жужгова призвали в армию сразу в 1941 году, ему тогда уже было 18 лет. Это мое предположение, потому что лишь из приказа о награждении, я узнала, что в 1943 году он служил в 1028 стрелковом полку 260 Стрелковой дивизии Донского фронта.
Я не думаю, что Петр Жужгов попал в первое формирование 260 дивизии и выжил в страшной мясорубке войны. Из 10479 человек числящихся в дивизии в живых осталось около тысячи. Скорей всего мой дядя попал в 260 стрелковую дивизию при втором формировании, которая уже участвовала в Сталинградской битве. Но кто знает, кто знает…
Меня интересовали действия 1028 полка с момента 18 сентября 1942 года, после того, как полк прибыл на станцию Котлубань, находящуюся в 38 километрах северо-восточнее г. Сталинграда, в котором гремели ожесточенные бои. 20 сентября 1942 года полк получил боевое крещение. Перед полком поставили задачу: взять высоту 154,2 и выйти к хутору Бородкину. 19 января 1943 года полк вместе с дивизией перешел в наступление. Задача - разгром группировки противника. В 14 часов 2 февраля 1943 года полк по приказу командования прекратили боевые действия.
Я просмотрела не один десяток карт Сталинградского сражения, до боли в глазах всматривалась в линии, кружки, стрелочки, пытаясь отыскать высоту 130,4, которую атаковал мой дядя. И за которую получил боевую награду. Но что я могла понять в военных картах? Там столько всего нарисовано, написано!.. Я рассматривала архивные фотографии боевых действий под Сталинградом, разглядывала попавшие в кадры лица бойцов - может быть, это мой дядя Петр? А может быть, этот? Но был он к тому времени еще жив? Или уже нет…. Может быть, я когда-нибудь узнаю об этом. Он совершил свой маленький подвиг 20 января 1943 года. Приказ был подписан 28 января 1943, значит, дядя был еще жив. Родные ничего о награждении не знали. Почему? В похоронке ничего не сообщалось о медали за боевые заслуги. Значит, дяде могли вручить награду живому, а не посмертно. А может быть, вообще не вручили…. Как узнать это теперь, столько лет спустя? Но я очень рада, что еще один солдат Великой Победы восстал из небытия! И будет продолжать жить в людской памяти.