Специалисты отдела краеведения Центральной городской библиотеки города Ангарска нашли следующую информацию в центральном архиве министерства обороны Российской Федерации:

«Тихомиров Василий Иннокентьевич. Дата рождения __.__.1907. Дата и место призыва __.__.1941 Черемховский ГВК, Иркутская обл., г. Черемхово. Последнее место службы – 415 сд. Воинское звание – рядовой. Дата выбытия – 27.01.1943. Причина выбытия – убит. Первичное место захоронения – Смоленская обл., Сычевский р-н, д. Никоново. Источник информации – ЦАМО».

415-я стрелковая дивизия начала формироваться в сентябре 1941 года, согласно приказу войскам 25-й армии №0059 от 6 сентября того же года. Формирование проходило в районе станции Раздольное Уссурийской железной дороги. Командный, начальствующий и политический состав был назначен из числа кадров 25-й и 1-й армий и частично из запаса. Рядовой состав укомплектовывался строителями Комсомольска-на-Амуре, угольщиками Сучана, жителями Приморья и Приамурья.

21 сентября весь личный состав дивизии был приведен к присяге. Через месяц, 21 октября, 415-я стрелковая дивизия получила приказ об отправке на фронт, куда она проследовала по маршруту Раздольное – Хабаровск – Новосибирск – Кимель – Куйбышев – Барыбино. 7 ноября в Куйбышеве дивизия приняла участие в параде. После прибытия к месту назначения и выгрузки она проследовала маршем до Калугино (Серпуховский район Московской области), где сосредоточилась для отражения немцев, наступавших в направлении Серпухова.

Боевой крещение состоялось в ночь на 13 ноября 1941 года, когда 1321-й стрелковый полк возле деревни Романовка вступил в бой с наступающими частями немецкой 263-й пехотной дивизии, не дав ей перерезать шоссе Москва – Серпухов. 14 ноября 415-я стрелковая дивизия имела задачу овладеть рубежом Барсуки – Коморово – Покров. Ей удалось отбросить противника и занять несколько населенных пунктов, однако немцы предприняли контратаку и вновь оттеснили ее к разъезду Буриново, где она заняла оборону.

В период с 25 ноября по 25 декабря 1941 года дивизия оборонялась на рубеже Буриново – Станки. С началом контрнаступления под Москвой дивизия, взломав оборону немцев, начала наступать в направлении Малоярославца. 31 декабря она была переподчинена 43-й армии и, сменив направление, двинулась с боями к городу Медынь.

23 января 1942 года 415-я стрелковая дивизия, перегруппировавшись, начала наступление в направлении Макарово – Большая Фатьяновка, имея задачей захватить станцию Мятлево, которой она успешно овладела 30 января, после чего вышла на рубеж Воронки – Юдино. Здесь перед ней была поставлена новая задача, и она, свернув с Варшавского шоссе, с боями двинулась в направлении Мочалки – Калиновка – Семёновское – Ухово – Белицы – Агарыши, сосредоточившись затем в районе Крапивка – Телелюи – Новая Деревня – Агарыши. Под деревней Крапивка она столкнулась с сильным узлом сопротивления противника и понесла значительные потери.

В апреле 1942 года в ходе Ржевско-Вяземской операции дивизия оказывает помощь попавшей в окружение 33-й армии. Для облегчения ее положения дивизия выдвинулась по направлению Захарово – Берёзки – Шеломцы навстречу прорывающейся армии, но на рубеже Берёзки – Шеломцы столкнулась с сильным сопротивлением. В результате дивизия несколько недель вела бои в этом районе. 24 марта, после пятидневного отдыха, вновь вступила в бой, продвигаясь вперед в районе Борисенки – Аксиньино – Большое Устье(ист.: www.rkkawwii.ru).

В статье Михаила Ходаренка находим следующую информацию: «По завершении Московской стратегической наступательной операции 1941-1942 гг. образовался так называемый Ржевско-Вяземский плацдарм (до 200 км по фронту и глубиной в 160 км). В течение всего 1942 года советское командование пыталось его ликвидировать, окружить и уничтожить немецкие войска на этом выступе, чему, казалось, способствовала сама конфигурация линии боевого соприкосновения. В течение 1942-1943 гг. Красной Армией было проведено несколько наступательных операций, получивших название Ржевско-Вяземских (или Ржевско-Сычевских). Однако, несмотря на все усилия и принесенные жертвы, решить эту задачу так и не удалось.

В советской историографии и поныне менее всего описана и мало отражена в научной литературе так называемая вторая Ржевско-Сычевская операция, проводившаяся советскими войсками 25 ноября – 20 декабря 1942 г. и получившая условное наименование операция «Марс».

Не рассматривая операцию «Марс» в полном объеме, остановимся только на действиях 20-й армии Западного фронта, наносившей главный удар в полосе Западного фронта. Вполне возможно, что даже краткий анализ действий этой армии покажет, почему практически все операции на Ржевско-Вяземском плацдарме заканчивались в итоге кровопролитными и крайне болезненными для боевого духа войск неудачами Красной Армии.

Первоначально переход 20-й армии в наступление намечался на 12 октября 1942 г. Однако к указанному сроку войска готовы не были, и наступление было отложено до особого распоряжения. Впоследствии дата начала операции переносилась еще несколько раз. Это отнюдь не способствовало обеспечению скрытности подготовки и внезапности действий армии. Противнику удалось своевременно установить не только участок прорыва и направление главного удара 20-й армии, но и определить даже срок перехода советских войск в наступление.

Основной особенностью немецкого инженерного оборудования местности на рубеже реки Вазуза и реки Гжать являлась система опорных пунктов в разрушенных деревнях и на высотах, соединенных между собой фронтальными траншеями. Траншеи опорных пунктов и соединительные траншеи между ними представляли собою узкие рвы с многочисленными площадками для пулеметов и ячейками для стрелков. Перед передним краем обороны противника были заложены минные поля и установлены проволочные заграждения (рогатки и спирали Бруно).

Противник умело использовал все складки местности, насыщая их снайперами и автоматчиками, которые простреливали каждый метр впереди лежащей местности. Направление огня в своем абсолютном большинстве было фланговым и косоприцельным. Минометы, расположенные на огневых позициях в различных точках обороны, могли быстро сосредоточивать огонь по одному пункту.

Самое главное – всеми видами разведки Западного фронта не удалось вскрыть характер и начертание второго оборонительного рубежа противника. Войска 20-й армии имели достаточно полное представление о первой линии обороны противника: знали большинство огневых точек противника, его блиндажи, расположение ДЗОТов, минных полей и проволочных заграждений. О второй же линии обороны немцев почти никаких данных не было.

Для частей армии явилась полной неожиданностью организованная оборона противника на рубеже Большое и Малое Кропотово, Подосиновка, Жеребцово, Талица, где у немцев имелись глубокие траншеи с развитой системой ходов сообщения, ДЗОТы и блиндажи с перекрытиями в 4-6 накатов, танки и штурмовые орудия, зарытые в землю…».

В центральном архиве министерства обороны РФ был найден военный журнал, описывающий боевые действия 415-й стрелковой дивизии на момент гибели Василия Иннокентьевича Тихомирова.

Цитируем дословно:

«26.01.43 г. Противник после 30 минут артподготовки в 6.00 силой до двух батальонов перешел в наступление на участке Большое Кропотово – Подосиновка. Противнику удалось потеснить наши стрелковые части и занять часть траншей на переднем крае. Авиация вела разведку и корректировала огонь батарей. 415-я стрелковая дивизия отбивала атаку противника и вела бой за овладение занятыми противником траншеями. Результаты огня еще не учтены.

27.01.43 г. Противник, удерживая захваченные вчера траншеи, оказывает упорное сопротивление наступлению наших частей. Части дивизии вели бой за овладение траншеями, но успеха не имели. Артиллерия занимает прежний боевой порядок. Потери: убит командир батареи, старший лейтенант и 1 красноармеец. Ранено 2 красноармейца…».

На сайте «Победа 1945» была найдена информации об однополчанине Василия Иннокентьевича (С. А. Губанов): «На подходе к Малому Кропотово команда с пополнением попала под обстрел вражеской артиллерии и пулеметов. Добраться в Малое Кропотово подкрепление не смогло, команда понесла значительные потери, а оставшиеся бойцы отправлены в свои подразделения. Днем удалось собрать еще одну группу из 35-ти человек, но они были в намокших шинелях, обледенелых валенках и с трудом передвигались. Людям дали возможность подсушиться у железных печек в блиндажах, накормили их, обеспечили патронами, ручными гранатами и на четырех танках отправили в штурмовой отряд. «Вам направлено подкрепление. Удерживайте захваченные блиндажи. Ждите дополнительных сил. Нужно очистить Малое Кропотово от врага», - передали по радио с командного пункта дивизии. Вечером гвардии капитан А. Ф. Ткаченко докладывал на КП дивизии: «Пополнение ко мне не прибыло. В штурмовом отряде осталось всего лишь десять человек…».

По данным центрального архива министерства обороны РФ, Василий Иннокентьевич Тихомиров захоронен в районе деревни Никоново Сычевского района Смоленская области.

На поисково-историческом форуме была найдена информация от одного из поисковиков. Цитируем дословно:

«Вопрос: Подскажите, существует ли воинское захоронение в деревне Никоново Сычёвского района?

Ответ: Уже не существует, скорее всего, его перенесли в Аристово, что совсем рядом. Там большое захоронение. В Никоново уже с трудом угадываются фундаменты домов, бойцов мы там поднимали прямо внутри фундаментов и совсем рядом с домами. Там нет ни стелы, ни деревни, ни дороги туда, глушь непроглядная – даже вокруг почти все деревни мертвые».

Существует сайт МКОУ Хлепенской ООШ Сычевского района Смоленской области «Аристово». Там описывается полная история захоронений погибших бойцов с операции «Марс»:

«Батальоны уходили на запад, покидая землю, которая не стала для них родной, оставляя позиции, которые так и не стали обжитыми. В начале марта оставленное поле битвы еще было покрыто снегом. С приближением весенней оттепели начала раскрываться страшная картина того, что происходило в этих полях прошедшей зимой. Тающий снег словно листал день за днем книгу ожесточенных боев, начав с конца, приближаясь к первой странице, к самой сути происходивших здесь событий. Книга эта полна была страданий, ярости и героизма. А сутью ее была смерть – беспощадная и противоестественная смерть на поле боя. Мы вряд ли сможем представить себе тот ужас, который должен был испытать тот, кто видел ту весну на берегах Вазузы и Осуги. Самым ужасным в этой кровавой картине были непогребенные тела павших. На склонах безымянных высот, в многочисленных ручьях, на подступах к сожженным деревням, среди искореженного металла плечом к плечу лежали пехотинцы, кавалеристы, танкисты, артиллеристы, и погибшие в конце ноября 42-го, и те, кто пал в последних штурмах опорных пунктов врага.

23 марта 43-го в районе боев 20 армии началась работа по погребению трупов военнослужащих. В начале к этой работе были привлечены 28 саперов, 41 красноармеец и 7 человек медперсонала. В дальнейшем количество участвовавших в захоронении пришлось увеличить. С 26 апреля в работу включились еще 324 военнослужащих, включая 33 сапера. Одновременно с перезахоронением проводилось и разминирование территории. К захоронению и разминированию Сычевским райкомом ВКП(б) и Сычевским РВК привлекалось и местное население. Около 200 – 300 человек в день участвовали в этих работах под руководством специально выделенных командиров. Трупы военнослужащих хоронили в больших братских могилах, снося их с близлежащей территории. Из карманов изымались любые документы, которые могли помочь в идентификации личности бойцов и командиров – красноармейские книжки, комсомольские и партийные билеты, расчетные книжки. Согласно доклада члена военного совета 20 армии члену военного совета Западного фронта, с 23 марта по 1 мая 43-го были найдены около 2000 различных документов. По документам были установлены имена 1870 человек. Установленные имена павших и захороненных затем были внесены в именные списки. До 1 мая 1943 года были погребены 11 868 человек, из которых 407 человек относились к командному и начальствующему составу. В эти же могилы легли и те участники захоронения, разминирования и очистки территории, которые погибли в результате взрывов мин, которыми была нашпигована земля. Работы по захоронению и составлению списков захороненных продолжались и после 1 мая. До 1 мая на поле боя, в результате весеннего захоронения, было устроено 312 братских могил. На братской могиле устанавливался деревянный памятник. Каждая могила была пронумерована и занесена на схему. Общее же количество погребенных на поле боя на сегодняшний день неизвестно.

В 50-е годы было принято решение укрупнить братские захоронения. В 1954 – 56 гг. останки павших из многочисленных могил в районе боевых действий 20 армии должны были переноситься на крупные воинские кладбища – в город Зубцов, на Московскую Гору, и в деревню Аристово Сычевского района. Как происходило это перезахоронение, в настоящее время остается загадкой, но многие факты говорят о том, что массового перезахоронения останков не было (скорее всего, это было невозможно в то время). В братскую могилу в деревне Аристово, скорее всего, были перенесены лишь несколько из существовавших в то время могил (возможно, что при этом была перенесена лишь часть останков захороненных в каждой отдельной могиле). Видимо, именно по этой причине поисковые отряды до сих пор находят в полях останки воинов, которые значатся захороненными в Аристово или Зубцове. В результате этого укрупнения с территории вокруг Хлепня исчезли даже следы тех сотен братских могил, которые покрывали собой колхозные поля, бывшие когда-то полем боя. Остается открытым вопрос о существовании актов передачи братских могил со списками захороненных местным органам власти воинским командованием во время войны и актов переноса этих могил во время укрупнения. 

Так в деревне Аристово появилось воинское кладбище. Ни тогда, ни потом, по непонятным причинам, на этом крупном захоронении не были установлены мемориальные плиты с именами бойцов и командиров 20 армии, захороненных (увековеченных) в могилах Аристовского захоронения.

К могиле потянулись родственники воинов, погребенных здесь и родственники тех, чье имя хоть и не было внесено в список захороненных в Аристово, но погибли они на этой земле. По представленным родственниками документам – извещения, ответы архива – дорогие им имена вносили в список захороненных в этой братской могиле. Так Аристовское кладбище стало местом, куда несли свою боль утраты все, кто знал, что где-то здесь, в этих местах, сложил голову их отец, муж, брат...

Работа по поиску погибших воинов и их перезахоронению ведется по сей день.