Путь лежал через линию фронта в глубокий тыл врага... К вечеру напитана познакомили с пассажиром с пассажиром. Щербаков в великим любопытством взглянул в глаза человеку, отправляющемуся с ним в самое логово зверя. Тот спокойно, чуть-чуть

усмехнувшись, выдержал взгляд Щербакова. Они не разговаривали на пути к месту  вылета. Bce

мгновенно провалилось

вокруг, едва самолет оторвался от земли. Кромешная тьма поглотила землю, небо, лес. Орудийные раскаты и прорывающие иной раз пелену тумана вспышки артиллерии показали

Щербакову, что он проходит к линии фронта. И тут, случилось самое худшее. Самолет заметили.

Под плоскостями и немного впереди появились барашковые облачки зенитных разрывов. Стремительно и напряженно загудел мотор. Машина поползла кверху:

Щербаков не имел права возвращаться…Сверяя свой маршрут с компасом, картой и часами, Щербаков решил идти на посадку. Уже касаясь земли, он понял, что машина потеряна. Уже касаясь земли, он понял, что машина потеряна. Выбравшись из нее он с тревогой посмотрел на пассажира. Тот был споен.

-спасибо,- сказал пассажир. -я остаюсь здесь. Вы же добирайтесь домой. Два совета: избегайте больших сил и дорог и двигайтесь ночью. Он шел всю почь, пока яркий багрянец не коснулся верхушек деревьев. Тогда, сделав из ветвей ели шалаш, он лег туда и заснул глубоким сном смертельно уставшего человека. Когда Щербаков открыл глаза, стояла темнота.

Было страшно холодно. Он побежал, чтобы согреться, и через несколько шагов провалился по грудь в сугроб. Тогда он взял себя в руки и решил пробираться вперед спокойней, стараясь все время держаться одного направления. «Удастся ли мне это?»- с тревогой думал Щербаков. Скоро он получил совершенно точный ответ. К исходу ночи он заметил маленькую полянку. Немного времени понадобилось, что бы узнать свою разбитую машину. И тут второй раз побежал Щербаков. И второй раз усилием воли он взял себя в руки.

К исходу второй ночи он опять, в третий раз пришел на свою злосчастную поляну. Тогда он вышел на опушку леса. Вдали радостным лаем  заливались собаки. Из деревни несло жилым теплом. Он не ел, если не считать куска сухаря, уже 48 часов. Но верный своему долгу и присяге, он вновь вошел в лес. присяге, он вновь вошел в лес. На  пятые сутки Щербаков прилег.

Он не мог идти. Он совсем не мог идти, у него распухли ноги.Но останавливаться нельзя.

Щербаков пополз.

За шесть суток капитан Щербаков сильно придвинулол, к своим. Но за это время и Родина шла ему на встречу.