Зимой 43-го под Сталинградом я уже обстрелянный был. Сижу в окопе под жуткой бомбежкой, ем трофейные галеты и на небо посматриваю. У меня еще с первого фронтового дня, когда под бомбежку попал, привычка появилась. От страха, наверное. Вотрусь спиной в окоп, голову в плечи вожму, а смотрю вверх, туда, откуда смерть заявиться может. Вроде как стараюсь ее упредить, увернуться, успеть. Сижу, глаза жмурю, когда землей плеснет. И тут удар, прямо в лицо...