Шептаева Юлия

История тяжёлого детства и поистине трагической юности моей прабабушки, поразила меня до самой глубины души. Пищулина (Фоминых) Мария Фёдоровна, а в ту далёкую пору, просто девочка Маша, родилась в тысяча девятьсот двадцать седьмом году в деревне Мелихово, что в пригороде Белгорода,  в простой крестьянской семье, где была единственным ребёнком. Мать и отец трудились в колхозе. Жили небогато, но весело и дружно. И вот однажды весной случилась беда. Трое детишек в ледоход придумали кататься на льдине по реке, не удержались на скользкой глыбе и свалились в ледяную воду. Отец Маши - колхозный кузнец и здоровый мужчина - бросился их спасать, вытащил всех троих, но после этого серьезно заболел. Воспаление лёгких в то время было тяжёлой болезнью, и вскоре он умер. Жена его очень любила и тяжело переживала смерть мужа. Через год Маша с бабушкой несли ромашки уже на две могилы.… Так, в девять лет, моя прабабушка осталась сиротой, единственной её опорой была бабушка, которой шёл тогда седьмой десяток. Маша в четырнадцать лет помогала по дому и работала с взрослыми в поле.

     В июне тысяча девятьсот сорок первого  года началась война. Несмотря на ожесточённое сопротивление наших войск, фронт неумолимо приближался к их деревне. Летом тысяча девятьсот сорок второго года бабушка с Машей увидели живых фашистов, которые пьяные и наглые, прикатили на двух бронетранспортёрах. Была и третья машина - большой, чёрный грузовик, крытый брезентом, в нём были дети, отнятые у родителей. Их увозили трудиться в Великую Германию. Всех жителей согнали в центр деревни, началось самое страшное. Эсэсовцы просто хватали детей и забрасывали  их в машину, как мешки с картошкой. Один из них, закинув за спину автомат, схватил Машу и как щенка поволок к машине, оттолкнув бабушку. «Ироды, не отдам!», - кричала она, хватая фрица за ремень. Немец, не отпуская девочку, пнул бабушку ногой, а когда она упала, вздёрнул автомат и нажал на курок. Маша больно ударилась о дно кузова, с трудом подползла к борту, увидела хохочущих эсэсовцев и мёртвую бабушку в пыли. Слёзы застилали глаза, плач и крики резали уши.

    Три долгих года она работала в Германии, Маша не помогала фашистам в войне, нет! Работала с девчонками на самой обычной посудной фабрике по четырнадцать-шестнадцать часов в день. Кормили очень плохо, жили, надеясь,  что придут наши и освободят. Весной сорок пятого эти надежды были уже близки. Во время налёта нашей авиации, фабрика была разгромлена, детей бросили на произвол судьбы, и, казалось, что забыли. Три месяца сорок грязных, оборванных и голодных детишек ютились в каком-то подвале. Именно детишек, девчонки в семнадцать лет из-за своей худобы выглядели на двенадцать. Всё пропитание в виде мороженой картошки и моркови украдкой приносили из соседнего разрушенного овощехранилища. Когда в апреле, к подвалу немцы подослали грузовик, девчонок было тридцать две. Выжившие ещё не знали, как повезло этим восьми, которые умерли. Уже дорогой, Лариса и Надя, две девочки из Харькова, сообщили страшную новость, что был приказ - уничтожить всех, таких как они, сжигая в крематории. Печи были за городом, четыре огромных цилиндра, источавших  запах горелого мяса на несколько километров  вокруг,  сводил с ума. Люди у печей стояли в очереди, в очереди за смертью. Маша простояла там почти двое суток. Если кто не выдерживал и падал, их подбирали и уносили, им - смерть без очереди. Маша засыпала на ходу. Но вдруг из-за холма, что впереди, вылетели четыре танка со звёздами на башнях, в последний момент Маша  услышала отчаянный крик «Наши!»- и потеряла сознание. Из всех её подруг по фабрике,  в живых осталось только десять, она была одиннадцатой.

     Очнулась Маша от лёгкого покачивания, открыв глаза, сразу увидела солдата в пилотке с красной звездой, её несли на носилках. «Лежи, дочка, всё хорошо», - сказал он. Маша снова закрыла глаза, а её губы шептали, как заклинание: «Наши…наши…наши…».

   Потом был военный госпиталь, дети постепенно приходили в себя. Вскоре поступило предложение от командования: девятнадцатилетним можно остаться в армии и пойти на курсы медсестер, а остальным – домой, но Машу дома никто не ждал. Она прибавила себе год и осталась в армии. Служба оказалась недолгой – пришла победа! После окончания войны, Маша поехала добровольцем на Урал, на завод имени Куйбышева.  Работала в подсобном хозяйстве до выхода на  заслуженный отпуск.

       В числе тех, кто преодолел годы войны, полные страданий, унижений, мук, голода, одиночества, были не только ветераны, но и дети войны – узники фашизма. Забывать те дни нельзя, невыносимо трудно было всем – как взрослым, так и молодым. Дети страдали от холода, голода, невозможности вернуться в детство, от кромешного ада бомбёжек и страшной тишины сиротства.

     Сейчас мы живём в такое время, когда многие из нас имеют возможность позволить себе многое: мы хорошо одеваемся, кушаем, что хотим, развлекаемся, благодаря нашим родителям. Я считаю, что мы настолько привыкли к благополучию, что не представляем себе возможным, и мы попросту не готовы к тому, что в нашей жизни может случиться что-то страшное и плохое.

    Благодаря таким историям, которые потрясли многие семьи и передаются из поколения в поколение, мы понимаем, насколько нам повезло, что сейчас над нами просторное небо и мы на свободе, все живут в мирное время и не знают, что такое война. Именно поэтому мы должны гордиться славой своих предков!