Боевой путь

Дед - милый дед! Помню его в пятилетнем возрасте - уже старенький и с одной ногой. А его последний  рассказ не могу забыть до сих пор...

"Пришли мы с вашей бабушкой на железно-дорожный вокзал. Там нас  ожидали, зарегистрировали, посадили в товарный вагон и повезли по направлению в Москву", - сказал он. На какой-то подмосковной станции их высадили, отправили в баню и дали обмундирование. На второй день прочитали лекцию на тему, что враг скоро подойдет к Москве и надо ее защищать. Они начали изо дня в день ходить рыть окопы, траншеи, строить заградительные сооружения. Потом немцы подошли к Москве и начали стрелять из минометов, наши отвечали тем же.

Когда затихали орудия, их выпускали с винтовками наперевес. Командование думало, что сейчас пойдет немецкая охота, но ее не было, а немцы начинали стрелять из орудий в нашу пехоту. Им давали команду: "Ложись" - они ложились. Давали команду "Вперед" - они опять бежали по полю, по направлению к немцам. Много после команды "Ложись" уже не вставало, их убивало осколками снарядов. Другие, покричав какое-то время от боли, замолкали навсегда.

Жили мой дедушка Егор в казарме, в комнате на 10 коек. Из десяти человек были четыре Егора, однолетки деда. Они быстро сдружились, дали друг другу слово, что несмотря ни на что не бросать, если кого-то ранят. Они ходили в атаку плечом к плечу и командование не было против. Сначала было тяжело, очень уставали, а потом стали привыкать. И вот, однажды, они всё также бежали по полю, держа винтовки наперевес и по ним начали долбить минометы, а команды "Ложись" не было, дедушка споткнулся и упал. "Что с тобой Егор?" спросили друзья. Дедушка подумал, что у него размоталась обмотка и он так и сказал им. Но ребята схватили его и затащили в окоп. Оказалось, что обмотка здесь не при чем, а у деда ступня с ботинком висят на сухожилии. Безопасной бритвой перерезали сухожилие, часть ноги отбросили в сторону, а ногу начали стягивать резиновым бинтом, чтобы остановить кровотечение. Возолись с дедушкой два Егора, а третий привел санитаров с носилками и он распрощался со своими друзьями. После осмотра хирургом на месте, деда отправили на самолете вместе с другими ранеными в город Чкалов, где ему сделали операцию. При осмотре хирург определил, что у него перебита нога и в голени, и в колене, и он принял решение отрезать ногу выше колена. Общего наркоза не делали, а только местную анестезию. Дедуля говорил, что он от боли не кричал, но всё чувствовал, особенно, когда пилили ножовкой кость, было так плохо, что он дажа в мирное время это как бы чувствовал.

Дедушка говорил, что от ранения и до операции ни разу не потерял сознание, всё так сказать было наяву. Но вот пришел хирург после операции через несколько дней, чтобы перевязать ему рану, а с ним три здоровенных санитара. Дед очень удивился, зачем это они пришли, но санитары схватили отца и начали его крепко держать, а хирург безжалостно срывать присохшие бинты, тут дедушка потерял сознание.

Пролежал он в госпитале в Чкалове 9 месяцев и вернулся домой. Возвращался он домой на поезде и его сильно впечатлило то, как он ехал по мосту через Волгу. "Это ж надо мост в полтора километра", удивлялся дедушка...

Прожил мой дедушка 66 лет, но успел вырастить семерых детей, трое из которых родились до или во время войны. Самая старшая - это моя мама, которая и оживила этот рассказ в моей памяти.