«Он прошел по той войне»

Плескалось багровое знамя,
горели багровые звезды,
слепая пурга
накрывала
багровый от крови закат,
и слышалась поступь дивизий,
великая поступь дивизий,
железная поступь дивизий,
точная
поступь солдат!

Этот очерк посвящаю памяти моего отца Геращенко Фёдора Петровича – фронтовика, участника: форсирования Сиваша, обороны Севастополя (штурм Сапун – горы), освобождения Польши и форсирования реки Одер, уничтожения Восточно – Прусской группировки немцев и овладения немецким городом Кенигсберг.

     Девятнадцатилетним юношей был призван на действительную службу 8 апреля 1943года. Демобилизовался 16 марта 1947года. Первое  крещение огнем прошел в бою западнее Пётрополья( Ростовская область). В фронтовых сводках вот так отражен его подвиг: «Работая линейным надсмотрщиком, тов.Геращенко рискуя  своей жизнью под сильным  артиллерийским минометным огнем в бою 17 по 19 июля 1943 г. западнее Пётрополье. Несмотря на усталость, обеспечил бесперебойную связь с 486-ым минометным полком, чем способствовал выполнению боевой задачи. Награжден медалью «За Отвагу».

      Воспоминания, которые я записала еще в детстве.

     «Осенью 1943 года началась операция по форсированию Сиваша. Бои за удержание Сивашского  плацдарма продолжались до апреля 1944 года. В неимоверно сложных условиях с материка на полуостров перебрасывались живая сила, тяжелая боевая техника, боеприпасы, продовольствие, питьевая вода. На лодках, подручных средствах, вплавь. Работала разведка. И вот 1 ноября начали форсировать Сиваш.  По пояс в холодной воде, с оружием и боеприпасами на плечах, мы  с ходу шли в бой. Связь постоянно приходилось налаживать. То в одном месте фашист пробьет, то в другом. Вода ледяная, но связь надо дать. Обогреться негде. Не дай Бог!  Пять месяцев наша армия удерживала плацдарм. Зима, холод, открытая степь, постоянные артобстрелы и бомбежки, не хватало пресной воды, но мы выстояли. Был нанесен главный удар по крымской группировке противника, а потом был Севастополь – штурм «Сапун – горы». Это – горный естественный барьер со скалистыми обрывами и глубокими расщелинами. Нам предстояло выбить врага из мощной крепости, разгромить сильную группировку противника. Накануне штурма под сильным фашистским огнем нашими саперами были сняты десятки мин, сделаны сотни проходов в различных заграждениях. Разведке было дано задание изучить противника, взять «языка». Дело было сделано. Фашист дал полный расклад по оснащению и количеству войск. И вот 7 мая 1944 года началась артиллерийская и авиационная подготовка. Земля дрожала от разрывов снарядов и бомб. Небо потемнело от дыма и пыли. И вот приказ: «Вперед». Пехота всегда шла первой.  Фашисты встречали  ожесточенным огнем. Их косило свинцовым огнем. Они падали, умирали, но не отступали.  Очень трудным был подступ к подножию горы. Под непрерывным огнем нужно было обеспечивать бесперебойную связь частей с командованием. Я, скрываясь за камнями ползком, на коленях, как только можно было, соединял перебитый врагом провод и двигался вперед. Два дня шла битва за высоту. Немцы надеялись, что вымотанные за день, мы не сможем отразить новых атак, но наше командование за ночь сумело укрепить и пополнить передовые линии новыми частями и  подготовиться к отражению атаки. Мы выстояли и  удержали оборону высоты. А сколько их осталось в каменных глыбах, расщелинах? Оно и понятно. Кто идет на штурм у того и потери большие».
    Всем героям – освободителям Севастополя является памятник великого подвига – диорама «Штурм «Сапун – горы»
   В 70-х годах мне пришлось побывать на этой героической земле. Невольное волнение охватывает каждого посетившего этот выставочный комплекс. Тревожная тихая музыка перехватывает дыхание, слезы душат, и ты вспоминаешь его – самого дорого тебе человека, который чудом остался жив после  боя на этой горе. На диораме запечатлен один из моментов боя, часть нарисована на огромном холсте, часть представлена в виде живых декорация, которые дополняют картину бой. Музыкальное сопровождение, усиливает эффект экспозиции. Ощущение довольно необыкновенное, а рассказ экскурсовода помогает погрузиться в детали боя. Момент боя - полностью восстановлен из воспоминаний военных и является точной копией.

    «Освободив значительную часть Польши, наши войска вышли к реке Одер для дальнейшего продвижения к Берлину. Перед нами стояла задача форсировать Одер, захватить плацдарм и закрепиться на другом  берегу. Немецкое командование старалось помешать нашим наступательным действиям. Они подтягивали технику, солдат. Переправа через речку была просто адской. На лодках, плотах переправлялись под непрерывным огнем. Вода обжигала тело. Речка превращалась в кроваво – людское поле битвы. Снаряды попадали в плоты, лодки, солдаты тонули, хватаясь друг за друга, за бревна. Кричали: «Мама, прощай!» или сразу уходили в бездну. Не дай Бог пережить такое. Плацдарм был захвачен, но сколько ребят осталось на дне реки и сколько их не дожило до дня Победы».

В архивных документах сохранились записи о награждении орденом Красной Звезды: «В боях при  прорыве обороны  противника на западном берегу р.Одер, проходившие с 20.04.45г. по 25.04.1945г. тов.Геращенко обеспечивал связь с КП командира бригады и КП командира полка. Только за день боев 21.04.45года под огнем противника устранил 18 повреждений линии. Несмотря на водные препятствия и болотистую местность, тов. Геращенко, переправляясь на подручных средствах обеспечивал бесперебойную связь Своими смелыми и решительными действиями тов.Геращенко способствовал выполнению боевых задач».

 «Победу я встретил под Кенигсбергом. Сколько радости было. Мы кричали, обнимались, плакали. Там случайно встретил однополчанина  из Ипатово. Попали с ребятами в немецкий продовольственный склад. Мы в жизни не видели таких запасов. Колбасные изделия, тушенка, шоколад, глаза разбегаются чего там только нет. Смотрю один парень держит бутылку шампанского( тогда еще о нем и не знали), а как открыть не знает. Разговорились и выяснилось, что он из Ипатово. Вот было то радости. Мы выбежали со склада, ну думаем выпьем за встречу, а как открыть её не знаем. Взяли отбили горлышко, а он все и вытекло из бутылки. Стоим и смотрим, подходит капитан: «Ну, что, ребята не получается?».

Мы ему: «Никак нет, товарищ капитан. Вот встретились однополчане, решили за встречу выпить, а не знаем как откупорить». Он взял бутылку и быстренько ее открыл. Вот так и отметили встречу. А потом продолжалась служба. Домой вернулся в 1947году».          

Отец. Не люблю это слово. Всегда его называла папой. Добрым, щедрым был человеком , с чувством юмора. Со всеми был дружелюбен. Сослуживцы, односельчане уважали его и называли просто «Петрович». После войны папа работал библиотекарем, зав.клубом, пять лет являлся председателем исполкома Кевсалинского сельсовета. Потом  был прорабом строительной бригады. Из-за болезни получил инвалидность, не дождавшись заслуженного отдыха(пенсии). Наверное война не проходит бесследно. Он очень любил праздник – 9 Мая. Его часто приглашали в школу на уроки мужества, на митинги , посвященные этому дню. Он, конечно, никогда не отказывался от приглашений, хотя не очень любил рассказывать о «той войне», но с особым трепетом хранил боевые награды, фотографии, альбом, письма, поздравительные открытки .Теперь все это бережем и храним мы – его дети, а потом будут внуки, правнуки. Это стало нашей семейной реликвией. Я частенько пересматриваю все эти ценности. Смотрю на фотографию и со слезами на глазах говорю молодому солдату в гимнастерке: «Красавчик ты мой». А сколько их таких же молодых «не вернулось из боя».

Перечитываю письма Анны Соболевой (Фоломешиной), которые писала   уже в мирное время. Папа рассказывал, что спас эту  девушку-связистку от  гибели при отступлении наших войск . Аннушка (так ее называли на фронте) почти в каждом письме  вспоминала фронтовые годы. Только со временем понимаешь, как дороги были эти  листочки писем фронтовикам. Ведь в них вся правда о войне и человеческих отношениях.

 Каждый год, в день Победы всей семьей: мама (92 года), семья брата, моя семья,  приходим к его «дому» на кладбище поздравить с  праздником. Ставим цветы в вазу и 100 грамм фронтовых. А он с улыбкой смотрит на  нас и молчит.  

"Давайте мы немного помолчим

О тех, кого уж с нами нет".

    Их нет, но остались их воспоминания о войне и вечная ПАМЯТЬ.