И.Г. Чепайкин родился 1 августа 1910 года в с. Шургуял Ронгинской волости Царёвококшайского уезда Казанской губернии (ныне Ронгинский район Республики Марий Эл). Мать — Екатерина Афанасьевна —  работала учительницей Ронгинского земского  училища.

            В 1912 году Е.А. Чепайкина вместе с двухлетним сыном переехала в Черевково (Красноборский район Архангельской обл.), где была назначена на должность второй учительницы 1-го Холмовского земского училища.

            После окончания Черевковской семилетней школы Игорь Чепайкин поступил в Брянский строительный техникум, который закончил в 1929 году. По распределению был направлен в  г. Шахты Ростовской области.  Мать Игоря, проработав в Черевкове 17 лет, в том же году уехала к сыну. В Шахтах И. Чепайкин работал в должности техника-строителя. Осенью 1931 года он был призван в ряды Красной Армии и служил в команде одногодичников в сапёрном батальоне в г. Новочеркасске. В 1932 году получил звание воентехника 2 ранга (соответствовало званию лейтенант) и был назначен командиром взвода. Затем стал слушателем Военно-инженерной Академии им. В.В. Куйбышева, которую закончил в 1937 году.

              В ноябре того же года И.Г. Чепайкин был направлен в распоряжение начальника инженерных войск Одесского военного округа и приступил к исполнению обязанностей начальника участка, а затем начальника инженеров Рыбницкого укрепрайона в Молдавии. В круг его обязанностей входила работа по строительству долговременных фортификационных сооружений на советско-румынской границе. В 1939 году он занял должность начальника отдела укрепрайонов штаба Одесского военного округа.              

            В результате присоединения в сентябре 1939 года западных областей Белоруссии и Украины в состав СССР вошли Западная Белоруссия, Западная Украина. В июле 1940 года в состав СССР вошла и Бессарабия. Граница Советского Союза отодвинулась на запад, и мощные долговременные укрепления, созданные на старой границе, оказались тыловыми. Надо было немедленно укреплять новую границу, срочно строить новые укрепления по рекам Дунай и Прут. Здесь было развёрнуто форсированное строительство железобетонных артиллерийских и пулемётных сооружений.                                                           

            К сожалению, несмотря на круглосуточную трёхсменную работу сооружения нового укрепрайона к началу войны не были закончены и не смогли сыграть своей роли в начавшейся войне. Значительную роль в задержке немецких и румынских войск сыграли как раз старые укрепрайоны на реке Днестр, особенно Рыбницкий, где в качестве ответственного представителя штаба округа был И.Г. Чепайкин.

            Затем Чепайкин принимал участие в строительстве оборонительных рубежей в районе Одессы, а в августе 1941 года руководил строительством рубежей под Днепропетровском.

            В октябре 1941 года на базе 16-го управления военно-полевого строительства была сформирована 14-я отдельная сапёрная бригада в составе 20 сапёрных и 1 автомобильного батальона, заместителем командира бригады по технической части был назначен инженер-майор И. Г. Чепайкин. Бригада вошла в состав 5-й сапёрной армии, которой командовал генерал-майор А.Н. Комаровский. Штаб бригады расположился в Калаче. Вновь созданной воинской части поручили сооружение оборонительных рубежей по Дону на протяжении свыше 100 км от Качалино до станции Нижне-Чирская.

            Сложные погодные условия в зимние месяцы 1941 года создали серьёзные трудности  для строителей. Они должны были вести земляные работы в степях при 30-градусных морозах с сильными ветрами и метелями. «Борьба с обмораживанием людей, работающих на рубежах, — писал А.Н.Комаровский,  — стала первостепенной задачей... Необычно трудной была доставка по заметённым пургой степным дорогам продовольствия и всего необходимого для жизни и работы. Ведущей фигурой на строительстве стали сапёры-подрывники. Никакой инструмент не брал твёрдую как гранит землю. Только взрывчатка».

            Как вспоминал бывший главный инженер 29 управления военно-полевого строительства А.И. Макаров: «С таким резким понижением температуры были связаны новые трудности. Работавшее на рубеже до формирования бригады местное население, послужившее основным контингентом для комплектования батальонов бригады, было одето недостаточно тепло, а воинское обмундирование было получено не сразу. Надо было организовать на трассе пункты обогрева. Быстрое промерзание грунта на большую глубину сделало малоэффективным применение имеющихся инструментов для земляных работ. Лопаты мёрзлый грунт не брали, применение ломов, клиньев, кувалд также не давало удовлетворительных результатов, попытки организации оттаивания грунта путём разведения костров оказались безрезультатными, главным образом, из-за отсутствия на месте и в окрестностях топлива. Военные строители вынуждены были перейти на взрывной способ разработки грунта».

            Командование 5-й сапёрной армии издало приказ «О проведении земляных работ в зимнее время», который обязал в каждой бригаде организовать подразделение подрывников из расчета 5 человек на батальон, а командиру 14-й бригады, кроме того, поручалось подготовить еще 60 подрывников для 5-го и 19-го управлений военно-полевого строительства. Обучение продолжалось всего 5-6 дней, однако подрывники быстро освоились со своей опасной работой.

            Но в декабре внезапно начались оттепели, и казавшиеся несокрушимыми вертикальные плоскости земляных сооружений «потекли». Песчаный грунт, оттаивая, становился текучим. Возникла новая проблема — укрепления стен и откосов фортификационных сооружений. Пришлось спешно организовывать плетение специальных щитов-плетней из прибрежного лозняка, которыми и «одевать» стены. Все эти мероприятия вызывали дополнительный расход рабочей силы, а при её недостатке требовали удлинения сроков строительства.

            Тем не менее, преодолевая большие трудности, подразделения 14-й отдельной сапёрной бригады в феврале 1942 года закончили строительство рубежа. Был выполнен очень большой объём работ, главным образом, земляных и плотничных.

            Трудностей было немало, и среди них следует назвать проблему личного состава бригады. Личный состав, призванный на укомплектование в октябре — ноябре 1941 года, состоял в основном из людей в возрасте старше 45 лет и небольшого количества более молодых, признанных негодными к несению строевой службы. Многие из них были мобилизованы в порядке трудовой повинности на работы по возведению внешнего оборонительного обвода вокруг Сталинграда сроком «на десять дней». Часть из этих людей являлись участниками Первой мировой и Гражданской войн, но большинство в регулярных войсках не служило.

            Перед командованием бригады стояла трудная задача: в процессе строительства рубежа сплотить людей, привить воинскую дисциплину, мобилизовать на качественное выполнение любого задания командования и, в конечном счёте, превратить бригаду во вполне боеспособную воинскую часть. К моменту сдачи рубежа 14-я отдельная сапёрная бригада стала таковой: сколоченной, дисциплинированной боевой единицей. Это было большой заслугой командиров и политработников, немалая доля успеха в выполнении задачи принадлежала и зампотеху бригады майору И.Г. Чепайкину.

            Сразу же после сдачи рубежа бригада была направлена в действующую армию и включена в состав 7-й сапёрной армии. 23 февраля 1942 года подразделения бригады походным порядком по нескольким маршрутам двинулись на Украину, в район города Белокуракино (ныне Луганская область). К 9 апреля батальоны бригады, преодолев 600 км труднейшего пути, прибыли в пункты назначения. Марш начался в сильнейшие морозы, а закончился в условиях весенней распутицы.

            После суток отдыха подразделения бригады приступили к строительству Государственного оборонительного рубежа на участке Белолуцк — Белокуракино общей протяжённостью 40 км. Для выполнения большого объёма земляных работ по отрывке противотанковых рвов, эскарпов и контрэскарпов были привлечены тысячи гражданских лиц из числа местного населения, преимущественно женщин. В результате их подлинно героического труда, работавших, не считаясь с трудными, а порой и опасными условиями, были выполнены огромные объёмы работ: десятки километров противотанковых рвов, траншей, ходов сообщения, сооружены сотни артиллерийских и пулемётных позиций, а также надёжных укрытий для личного состава.

            Но в июле 1942 года враг прорвал фронт и ринулся на восток. Батальоны бригады, распустив мобилизованное местное население, стали отходить к реке Дон, зачастую двигаясь позади прорвавшихся механизированных частей противника и подвергаясь внезапным нападениям воздушно-десантных подразделений противника. 

            В конце июля  14-я сапёрная бригада, собрав в Сталинграде свои значительно поредевшие батальоны, была направлена в район с. Лозное (70 км севернее Сталинграда) с задачей построить отсечный рубеж между Волгой и Доном (от г. Дубовка на Волге до хутора Шишикина на Дону) с целью предотвратить возможность прорыва противником фронта севернее Сталинграда.

            В период работы на этом рубеже, в сентябре 1942 года в соответствии с директивой Генштаба бригада была переформирована в 131-е управление военно-полевого строительства (131 УВПС). Его начальником был назначен инженер-подполковник И.Г. Чепайкин, главным инженером — инженер-майор А.П. Макаров.

            Вскоре последовал новый приказ: приступить к строительству оборонительного рубежа на правом фланге Сталинградского фронта вдоль небольшой речки Суходол от с.  Писаревка до устья Суходола. Четырёхмесячный период строительства рубежа был использован новым командиром и для обучения личного состава. Учили грамотному ведению земляных работ, умению хорошо владеть топором и пилой, строить мосты, переправы, дзоты и другие фортификационные сооружения. Учили также минно-подрывному делу и другим премудростям многогранной специальности сапёра.

            В итоге напряжённого труда в осенне-зимних условиях был построен и оборудован рубеж, который дал нашим частям и соединениям возможность успешно противостоять вражескому натиску.

            Когда наши войска, прорвав фронт противника севернее и южнее Сталинграда, окружили и разгромили 330-тысячную группировку фашистов, военные строители 131 УВПС были готовы к выполнению новых заданий командования фронта.

            22 декабря 1942 года весь личный состав части был награждён медалью «За оборону Сталинграда», а 4 апреля 1943 года начальник 131-го управления военно-полевого инженер-подполковник И.Г. Чепайкин Указом Президиума Верховного Совета СССР был награждён орденом Красная Звезда.

            В апреле 1943 года 131 УВПС было переформировано в 29-е управление военно-полевого строительства, входившее в состав 36 управления оборонительного строительства резерва Главного Командования (36 УОС РГК). Начальником 29 УВПС был назначен инженер-подполковник Игорь Григорьевич Чепайкин, главный инженер тоже остался прежний — инженер-майор Анатолий Петрович Макаров.

            Практически в то же самое время 29-му управлению была поставлена новая ответственная задача: строительство государственного оборонительного рубежа в Харьковской области в районе Старобельск, по реке Айдар, Уразово — Валуйки, Алексеевка — Острогожск по реке Оскол. Задача была выполнена с высоким качеством и досрочно. Ряд красноармейцев и офицеров 29 УВПС 26 июня 1943 года был награждён орденами и медалями. Игорь Григорьевич был награждён орденом Отечественной войны II степени. В наградном листе говорилось: «На Юго-Западном фронте т. Чепайкин по-боевому выполнил задание Командования по строительству оборонительного рубежа «Г», первый использовал опыт войны и создал крепкий оборонительный рубеж, закончив его досрочно и сдав войсковым частям с высокой качественной оценкой».

            Осенью 1943 года соединения 3-го Украинского фронта стремительным броском вырвались к Днепру и в ряде мест сходу захватили плацдармы на западном берегу реки. Для успешного развития наступления надо было обеспечить переброску через полноводный Днепр не только стрелковых частей, но и тяжёлой техники, боеприпасов, снаряжения, продовольствия.

            Командование фронта поручило 36-му Управлению оборонительного строительства, в которое входило 29 УВПС, построить переправу под тяжёлые грузы через Днепр в районе Сугаковских хуторов, северо-западнее Днепропетровска. Место было выбрано не случайно. Здесь два острова разделяли Днепр на главное русло и два рукава. Используя острова как уже готовую часть переправы, можно было существенно сократить сроки строительства. Мостовой переход был спроектирован как состоящий из трёх отдельных мостов — через две протоки и главное русло. Общая длина перехода составила свыше двух километров. Строительство моста через главное русло было возложено на 29 УВПС.

            Противник, стремясь сорвать строительство, подвергал это район артиллерийским и миномётным обстрелам, частым бомбардировкам с воздуха.  Если к этому добавить холодную ноябрьскую погоду и ледяную воду Днепра, в которой строителям частенько приходилось работать, то можно себе представить условия строительства перехода. Всего военные строители 29 УВПС забили в основание моста 1000 свай.

            И всё же, работая круглосуточно, иногда по пояс в воде, под разрывами бомб, снарядов и мин, военные строители ровно через месяц после постановки задачи выполнили задание командования, обеспечив развитие успеха советских войск на правобережной Украине.

            Командование 3-го Украинского фронта высоко оценило труд и мужество строителей мостового перехода, наградив большую группу офицеров, сержантов и солдат орденами и медалями. Инженер-подполковник И.Г. Чепайкин, начальник 29 УВПС, на долю которого выпала основная тяжесть проводимых работ, первоначально был представлен к награждению орденом Красная Звезда. Но начальник инженерных войск 3-го Украинского фронта генерал-лейтенант Котляр, а с его мнением согласился и командующий фронтом генерал армии Малиновский, решил, что Игорь Григорьевич достоин более высокой награды. Поэтому 15 ноября 1943 года начальник 29 УВПС был награждён орденом Отечественной войны I степени.

            Из наградного листа: «Инженер-подполковнику Чепайкину И.Г. на строительстве мостового перехода через р. Днепр у Скугаковских <хуторов>  было поручено строительство моста № 2 и подъездных путей к нему. С этим боевым заданием т. Чепайкин справился образцово: мост № 2 был построен досрочно, подъездные пути — в срок. Отличающийся большими организаторскими способностями, упорством в достижении цели, хорошей подготовкой в военно-строительной области, т. Чепайкин в полном объёме развернул все эти качества при выполнении боевого задания командования, ещё раз доказал на деле свою преданность Родине».

            Строительство мостового перехода через Днепр для 29 УВПС было первым опытом возведения крупного моста. В последующем, в период с 1943 по 1945 годы,  29 управление построило десять больших мостов, в т.ч. через Днестр, Прут, Серет, Южный Буг и др., пять больших переправ, разминировало шесть городов, в т.ч.  Днепропетровск, Никополь, Кривой Рог, Одессу, Кишинёв, построило оборонительные рубежи на одиннадцати участках фронта, пройдя до границы, а затем по территории Румынии, Венгрии, Югославии и Австрии.

            Но о строительстве одного из крупных мостов в 1945 году стоит рассказать подробнее.

            В январе 1945 года немецким войскам удалось прорвать кольцо окружения вокруг Будапешта. Противник вышел к Дунаю у городка Дунапентеле; фашисты стремились сбросить части Красной Армии в Дунай, находившийся за спиной наших войск.

            Для войск 3-го Украинского фронта на правом берегу Дуная создалось критическое положение, усугублявшееся начавшимся ледоходом. Были сорваны все пять действовавших переправ, а железнодорожный мост на участке Шольт — Дунафельдвар был взорван фашистами при отступлении. Таким образом, значительно усложнилась связь с тылом двух армий, отбивавших яростные атаки врага на правом берегу Дуная; почти полностью прекратился подвоз боеприпасов, продовольствия, пополнение частей личным составом и техникой, эвакуация раненых. Только ничтожная часть всего необходимого перебрасывалась с помощью канатных дорог.

            Командующий 3-м Украинским фронтом Маршал Советского Союза Ф.И. Толбухин приказал в десятидневный срок построить мостовую переправу через Дунай. Было принято решение на строительство однопутного шестнадцатитонного моста с использованием остатков взорванного фашистами железнодорожного моста через Дунай.

            Военным строителям надлежало по частично выступавшим над поверхностью воды металлическим фермам установить новые деревянные и металлические конструкции, выровнять проезжую часть, устроить подходы к мосту. В средней части моста, где обрушенные фермы находились глубоко под водой, было необходимо установить новую мостовую ферму, которая соединила бы правую и левую береговые части моста.

Начальником строительства моста на правом берегу был назначен начальник 30 УВПС инженер-подполковник И.И. Коротеев; на левом — начальник 29 УВПС инженер-подполковник И.Г. Чепайкин.

            Строительство моста осуществлялось круглосуточно в условиях постоянных бомбёжек. Работы велись на обледенелых фермах разрушенного моста нередко на высоте 15-17 метров над водой. В качестве материала использовались столбы телефонных и телеграфных линий, шпалы и рельсы с железнодорожных путей. Часть лесоматериалов, главным образом, доски и брусья срочно доставлялись из глубокого тыла. Все технические вопросы решались на месте, не ожидая поступления чертежей.

            Наиболее трудным делом была установка деревянной фермы в средней части реки. Она была изготовлена на берегу и доставлена к месту монтажа с помощью барж и катеров в условиях сильного течения, ледохода и бомбёжки. Несмотря на эти тяжелейшие условия ферма была доставлена, поднята и смонтирована в срок.

            Значение Дунафельдварского моста трудно переоценить. В процессе строительства мост неоднократно посещал командующий фронтом маршал Толбухин, постоянное руководство осуществлял начальник инженерных войск фронта генерал-полковник Котляр. Мост стал единственной жизненной артерией, питавшей две армии, которые вели ожесточённые бои по ликвидации прорыва противника.

            Противник продолжал рваться к Дунаю. 29 УВПС получило приказ заминировать вновь построенный мост и взорвать его при опасности захвата противником.

            Как правило, большая часть движения осуществлялась, начиная с сумерек, и заканчивалась с рассветом. Это давало возможность в первые дни работы сохранить переправу от налётов авиации противника.

            Но спасительная темнота значительно осложняла работу переправы. Подъезд к мосту на левом берегу был достаточно крутым, а при въезде на мост был резкий поворот в соответствии с положением лежащей в воде фермы. Если днём водители машин, видя дорогу и мост, легко маневрировали, то ночью приходилось довольствоваться естественным, весьма слабым освещением. Чтобы не демаскировать мост, зажигать фары категорически запрещалось, о чём были выставлены плакаты ещё на подъездах к мосту. Перед началом спуска на мост стоял наряд солдат 29 УВПС, останавливавший все машины и предупреждавший водителей о недопустимости включения света. Эти посты были вооружены… увесистыми палками с задачей немедленно разбивать фары в случае включения их водителями.

            Должно быть, оставшаяся на территории Венгрии вражеская агентура сумела сообщить гитлеровцам о ночной работе переправы и вскоре по ночам стали появляться одиночные фашистские самолёты, не рисковавшие показываться днём из-за огня наших зениток.

            В ночь с 21 на 22 января 1945 года на переправе всё шло как обычно. Неожиданно в начале спуска на мост буквально на мгновение вспыхнул яркий свет включённых фар, осветивший съезд и мост. Какой-то шофёр-разгильдяй, пренебрегая указаниями патруля, включил свет. В несколько секунд солдаты патруля разбили фары автомобиля нарушителя. Но оказалось, что самолёт-разведчик немцев обнаружил переправу.

            Через несколько минут послышался характерный свист падающих бомб, и мост озарился вспышками их разрывов. Одна бомба разорвалась у двери землянки дежурной части и осколками поразила нескольких спавших солдат. Командир роты капитан Бондарев, сидевший за столом и писавший письмо, был убит. Ещё одна бомба попала в мост и, взорвавшись, пробила мостовой настил. В итоге настил был сорван на протяжении 30 метров, но рельсовые пакеты прогонов почти не пострадали.

            Ремонтные работы начались почти в 3 часа ночи. Темп работы был, как говорится,  «все бегом». Около 8 часов утра командованию было доложено о восстановлении переправы.

            Дунафельдварский мост выполнил свою задачу. Он сыграл исключительно важную роль в операции 3-го Украинского фронта. Военные строители вновь подтвердили свои высокие морально-деловые качества и умение с честью выходить из самых сложных положений.

            Как ни странно, командование весьма скупо оценило усилия военных строителей. К примеру, начальники 29 и 30 УВПС Чепайкин и Коротеев были представлены начальником строительства моста полковником Маренным к награждению орденом Богдана Хмельницкого III степени. Затем в наградных листах этот орден был заменён на орден Александра Невского. По статуту чуть ниже, но тоже весьма достойная и высокая награда. Но в окончательном варианте рукой начальника инженерных войск фронта генерал-полковника Л.З. Котляра орден Александра Невского зачёркнут, а вместо этого написано: Красная Звезда. Всё с точностью до наоборот, если сравнить награждение 1945 года с награждением Чепайкина в ноябре 1943 года, когда тот же Котляр представление Чепайкина к ордену Красной Звезды изменил на орден Отечественной войны. Нужно добавить, что вообще остались без наград главный инженер 29 ОВПС А.П. Макаров и замполит майор К.Ф.Похилюк. Всего же из состава 29 УПВС орденами и медалями было награждено всего лишь 20 человек.

            Тем не менее, война шла к концу, и День Победы инженер-подполковник И.Г. Чепайкин вместе с личным составом своей части встретил в городе Винер-Нойштадт, недалеко от Вены. Этому предшествовала напряжённая работа военных строителей непосредственно в Вене, где они строили переправы и восстанавливали разрушенные мосты.

            В июле 1945 года, вновь перейдя государственную границу в районе с. Джурджулешты, по выстроенному когда-то ими же мосту, военно-строительные отряды и штаб 29 управления военно-полевого строительства прибыли в район Одессы, где получили новое задание по восстановлению разрушенных во время войны зданий штаба Одесского военного округа, артиллерийского училища и других объектов.

            А для Игоря Григорьевича Чепайкина открылась новая страница: в августе 1945 года он возглавил оперативно-рекогносцировочный и технический отдел Главного управления оборонительного строительства Красной Армии.

            Затем последовали годы напряжённой работы, сначала в должности главного инженера, а затем в период с 1963 по 1973 годы — начальника Центрального управления специального строительства (ЦУСС) Министерства обороны. В 1964 году ему было присвоено звание генерал-майора.

            К этому времени специальное строительство осуществлялось во всех регионах страны, на Крайнем Севере и Дальнем Востоке, в малодоступных и безлюдных районах;

строились многочисленные, рассредоточенные по стране боевые ракетные комплексы Ракетных войск стратегического назначения, объекты ПВО и противоракетной обороны, защищённые командные пункты, хранилища новых видов оружия, другие специальные и военные объекты, жилые городки, жильё и объекты культурно-бытового назначения, лечебные, детские и школьные здания, спортивные комплексы, прокладывались дороги, с максимальной отдачей работали полигоны испытания новых видов оружия (Капустин Яр, Семипалатинск, Сары-Шаган, Эмба, Плесецк, Новая Земля и другие).

            Штатная численность ЦУСС к 1973 году составляла 4500 офицеров, 3500 сержантов, 1500 солдат, 71,3 тысячи военных строителей, около 7500 рабочих и служащих.

            И всё же главным событием в службе И.Г. Чепайкина после войны было участие в строительстве космодрома Байконур.

            Местом строительства учёные и проектировщики избрали удобный для этого район вблизи железнодорожного разъезда Тюра-Там в Кзыл-Ординской области Казахстана.

3 марта 1955 года сюда прибыла рекогносцировочная группа во главе с начальником строительства полковником-инженером Шубниковым. «Поезд остановился. Перед нами раскинулась чистая песчаная степь, — рассказывал один из членов рекогносцировочной группы. — Будка смотрителя на несколько саманных мазанок. А за ними поднималась до самых облаков чёрная туча. Даже солнце не пробивало её. Пылевая распутица. Заскрипел на зубах песок. Он же пробками плотно закрыл уши. Никаких растений кроме верблюжьей колючки. Из живых существ мы увидели лишь сусликов, которые стояли словно столбики, внимательно рассматривая «пришельцев», нарушивших их покой».

            2 апреля на стройку прибыл первый эшелон с личным составом. В Казахстан ехали лучшие экскаваторщики, крановщики, монтажники, которые до этого работали на строительстве МГУ. Ехали, хотя знали, что условия на новом месте не сладкие.

            В июне 1955 года развернулись работы на главном объекте, началась отрывка котлована. Для создания стартового комплекса потребовалось поднять около миллиона кубометров грунта и уложить свыше тридцати тысяч кубометров бетона. Через четыре месяца стартовое сооружение было сдано под монтаж пускового оборудования. В установленные сроки был сдан и первый монтажно-испытательный корпус.           Одновременно строились автомобильная и железная дороги, форсированными темпами возводились жилые дома. В степи рождался город. Первые шаги на строительстве космодрома сопровождались огромными трудностями.

            Зима 1955/56 гг. оказалась на редкость холодной. Имеющиеся для жилья палатки не оправдывали себя. Их срывало песчаными бурями, частыми были возгорания. Солдаты предпочитали жить в землянках. В них зимой теплее, а в летний зной прохладнее. Трудно приходилось с организацией питания и обеспечением питьевой водой. Банки с консервированными продуктами на жаре лопались, для холодильников не хватало электроэнергии. Сложилось трудное положение с обеспечением личного состава свежим мясом. У Кзыл-Ординского мясокомбината не было вагонов-холодильников, а строители не могли сохранить продукты, не имея холодильников. Пришлось пойти на компромиссное решение: мясокомбинат направлял на Байконур скот, который строители забивали на месте по мере надобности.

            Наконец, 15 мая 1957 года Государственная комиссия подписала приёмочный акт о сдаче в эксплуатацию первого в мире космического старта. В тот же день с только что принятой площадки стартовала межконтинентальная баллистическая ракета Р-7 конструкции С. П. Королева. Ракета состояла из центрального блока, четырех боковых блоков и головной части, имела длину 32 м.

            4 октября  того же года с первого космического старта был произведён запуск первого искусственного спутника Земли. Началась космическая эра.

            Большая группа военных строителей была награждена орденами и медалями СССР. Среди них был и полковник-инженер Чепайкин. Он был удостоен ордена Ленина.

            В послевоенные годы Игорь Григорьевич был награждён также орденами Красного Знамени и Красной Звезды. В 1985 году к 40-летию Победы — ещё одним орденом Отечественной войны I степени, а также венгерским орденом за развитие плодотворного сотрудничества между народами.

            Кроме того, генерал-майору И.Г. Чепайкину были присвоены звания «Заслуженный строитель РСФСР» и «Почётный строитель Байконура».

            В 1973 году И.Г. Чепайкин был уволен с действительной воинской службы, но продолжал активную общественную деятельность. Так, в 1975 году при его деятельном участии в строительном техникуме № 12 г. Москвы был открыт музей 29-го управления военно-полевого строительства, который существует уже более 40 лет. Долгое время Игорь Григорьевич являлся председателем Совета ветеранов 29 УПВС, был инициатором встреч ветеранов части, первая из которых состоялась 9-10 мая 1968 года, а впоследствии эти встречи проводились каждые два года. По его же инициативе проводились встречи ветеранов 29 УВПС и молодёжи. На эти встречи приглашались учащиеся строительных ПТУ Москвы, Курска, посёлка Карманово Молдавской ССР.

            В 1970 году И.Г. Чепайкин в содружестве с А.П. Макаровым и К.А. Вихиревым написал книгу «Военные строители в Отечественной войне: Боевой путь 29-го управления. военно-полевого строительства. (1941-1945 гг.)».

            Генерал-майор И.Г. Чепайкин умер 4 марта 1993 года. Похоронен на Ваганьковском кладбище г. Москвы.

Ист.: В.Щипин. Генерал Чепайкин - выпускник Черевковской школы // Знамя (Красноборский район Архангельской области). 5.05.2017.