Наш дед - один на всех

На фото мой дед - Клянин Василий Павлович, справа 

Моя мама  родилась в  1942-ом. Мой папа  на год её старше. Мы с братом Игорем - дети детей войны. 

Тогда, в 1941-1945 годах большая страна почти перестала рожать. И даже уже рожденные малые  детки гибли при отступлении, от бомбежек, в оккупации и в эвакуации. Так, где-то  в местечке Усть-Баргузин в Забайкалье похоронена грудничком моя тетя Римма - только одна из двойняшек. У бабушки было несколько детей. Выжила только моя мама.  До конца жизни  моя баба Лена не ела фрукты  до Яблочного Спаса.  Всегда говорила, что иначе  там на небесах ее деткам не достанется яблочек. 

С моим дедом  - Василием Павловичем -  баба  Лена познакомилась в госпитале, еще до войны. 

- Лена! У нас летчик разбился... У тебя же первая положительная! Дашь кровь?

И худенькая,  хрупкая,  она отдала  около литра крови  капитану, летчику ВВС. Вскоре он стал ее мужем. Потом война. В июле 41-го пришла похоронка.   А  1 января родилась моя мама. 

Мама никогда не видела отца, а бабушка больше не увидела мужа. 

Второго моего деда  - омича Александра Кривцова - тоже убили на войне.  

Я никогда не завидовала тем, у кого есть дед: их не было ни у кого из моих друзей и знакомых.  

Я завидую сейчас - моему внуку Коле,  у которого есть два деда, которые играют с ним в настольный хоккей, водят в органный зал и на аттракционы. И подбрасывают до неба... 

* * *

Удивительная история произошла с нами где-то в начале семидесятых. Не знаю,  откуда, но  в те советские времена неверия и атеизма у моей матери появилась знакомая ясновидящая.  Однажды  мама вернулась от нее и рассказала нам, что эта женщина  что-то увидела про нашу семью. Ею было много чего сказано верно (как показала жизнь). Например, она предсказала точное количество браков мне и брату (два и три), что в те  школьные годы казалось мне абсолютно неправдоподобным. Даже смешным.  А про маминого отца Василия ясновидящая сказала, что видит его живым. Он не умер, не погиб. И видит она его почему-то в  полосатой пижаме. Я не поверила, но подумала, может, во время войны он оказался  узником концлагеря?

С тех пор прошло лет, наверное, двадцать пять. Брат Игорь Кривцов закончил военное училище  и служил в авиаполку Забайкальского военного округа. И как-то летом он был дома проездом с  другом Лешей, которого отправили на повышение в Генштаб, в Москву. 

Я почему-то хорошо  помню тот момент, как мама отдает  Леше записку с  ФИО своего отца, датой рождения. Это  было настолько нереально: Лешу, которого я  видела впервые  в жизни,  просили найти в штабе хоть что-то о Василии Павловиче Клянине. Узнать,  как наш дед  погиб, и где находится его могила.

Трудно сказать, сколько прошло времени, но Алексей выполнил свое обещание. Как оказалось, кадровый военный Василий Клянин не погиб, он вернулся с войны, и в архиве хранится даже  его последний домашний адрес. 

Я отчетливо помню это письмо, которая мама писала спустя 60 лет после  Победы...  Как старательно она выводила  каждое слово своим красивым почерком. С какой надеждой она писала своему отцу.  А на конверте вверху добавила крупно печатными буквами: "Если адресат выбыл,   просьба вскрыть это письмо, и решить, куда переслать его дальше". 

Письмо действительно не вернулось, но  из  Министерства внутренних дел республики Литвы спустя несколько месяцев пришел ответ: "Мы нашли родственников В.П. Клянина,  ваше письмо переслали им, если они сочтут необходимым, то вам  ответят". 

И опять год пустоты. 

Как оказалось, после войны  Василий не смог найти  свою  жену Лену. Бабушка не вернулась из эвакуации  в Люберцы, где был их   дом, а  остановилась на пол-пути в Омске, у родных. И мой дедушка  Вася второй  раз женился. У него родились еще две дочери.  И умер он только в   70-х, перед этим тяжело болел и лежал в больнице. Все, как говорила  ясновидящая. 

В 2007-ом году  ко Дню Победы  мама получила приглашение от своей сестры  посетить могилу отца. Она стояла на коленях и долго плакала. Сама уже старенькая и больная. 

Бабушки на тот момент времени уже не было в живых. Она, похороненная на бердском кладбище,  так и не узнала, что муж  не погиб на войне, а просто потерялся, ее любимый Вася. Она как и все солдатки, так и не вышла замуж.  Похоронка пришла в сорок первом,значит, моя бабушка, которая была красивою даже совсем старенькой, в 28 лет осталась совсем одна. Мы: мама, папа, я  и братья - были ее семьей. 

А потом мамина сестра  - моя тётя Галя -  приехала к нам  в гости, в Бердск.  Мы сидели за большим столом, не чокаясь,  пили за деда. Она была как родная мне, тётя Галя. Так тепло было за столом, как будто нас специально собрал вместе наш общий дед. Братья пели военные песни  под гитару. И я тогда спросила у тёти, была ли у деда в больнице полосатая пижама? Она удивилась: "Да, а откуда вы знаете?".  

Родственники  передали нам свои фотографии на память. Я пристально вглядывалась в лица моих далеких братьев, которых я ни разу не видела. Они казались мне знакомы.  Удивительно, но они все так  похожи на Игоря...  А Игорь - на нашего с ними общего деда.