С первых же дней Великой Отечественной, его, как опытного солдата, (39 лет), сразу взяли на фронт. Был связистом. Имел несколько ранений. Одно было смертельное, но опыт бывалого солдата-окопника его спас. Осколок снаряда рассек ему брюшину, но голубым кишкам он не дал вывалиться на землю, а сложил их специально приготовленной для таких случаев стерильной тряпочкой обратно, и побежал медсанбат. Где ему благополучно зашили живот.
Отец,
Александр Георгиевич, пришел с войны поздно, в 1945 году. В солдатском звании, по-моему, старшины. Окончил войну на Эльбе. С орденами и медалями. И, как положено Победителю, с трофеями. Стоящие в то время больших денег,-аккордеон "Weltmaister" и немецкий велосипед. Многочисленные подарки и полезные мелочи: я помню только опасную бритву, которую нам, пацанам строго запрещалось трогать. Ее точить не было надобности. Отец ее только "правил" солдатским кожаным ремнем. Только Богу и отцу известно, как такой многочисленный скарб мог привести простой солдат с фронта. Но надо помнить, что был не мальчик, а пожилой солдат, хозяйственник, которого ждали дома жена и двое сыновей. И такие усилия стоили того. Однако, неурожай 46-47 годов, и новый голодный год, был причиной того, что трофеи пришлось продать.
Устроившись плотником на местный 3-й кирпичный завод, где мама уже работала зольщицей, как участнику войны, и коммунисту, выделии относительно благоустроенное жилье: "финский домик". Это благоустроенный щитовой барак с двумя входами, на 2 семьи, где мы с братом Николаем и родились. Фотография, на которой снят отец, показывает за спиной дерево, дикую грушу, которая до сих пор растет на берегу пруда, очень старая. Многочисленная поросль от которой затянула весь берег пруда. Между берегами этого пруда и Волхова и стоял наш домик. Почти пять лет окопной жизни, два ранения, курение фронтовой "махры"не прошли бесследно для здоровья отца. Открытая форма туберкулеза легких, в то время неизлечимая, заливалась водкой, и потому не считалась серьезной болезнью. Отец от нее не лечился, продолжая работать. Открыто и демонстративно бросая вызов "чахотке" , переплывал уже августовский Волхов вплавь за водкой в Деревяницы, если в своем поселковском магазине спиртного не было. Подобные рейды в соседнее Трубичино, только зимой, пешком в пургу и мороз, -то же обычное дело для отца, которые часто были на гране безрассудной смерти. Для крепости, когда пил один, добавлял в стакан водки столовую ложку горчицы. Ставя себя на его место, и , чего греха таить, все это проделал в свое время и я (без горчицы), сделаю предположение. Почему, фронтовик-окопник, коммунист, не пошел, как его товарищи, в начальники. Грамотный,-4 класса школы, ему ведь, по словам матери, предлагали, ан нет. Коммунистом был только номинальным. Даже на партсобрания не ходил. Причина, вероятно, типичная для того, послевоенного времени. Солдаты, прошагавшие по Европе, и видевшие как живут "замученные капиталистами" люди, становились опасными для сталинского режима свидетелями. Но и заявить в открытую, что мы идем не тем путем, так же равнялось смерти. Недаром, после войны, было сфабриковано несколько громких политических процессов против фронтовиков. Поэтому такое показное пьянство , вкупе с костюмом скомороха, скорее форма протеста против существующего строя. Способ хоть как то усыпить свою совесть и убеждения. Я отца не оправдываю. Я его хочу понять. И принять как есть. Это История. Но обязательно надо сделать выводы. Каждому и для себя. Я лично сделал. И уже нажил новых врагов, и новых друзей. Последних больше, это радует.