Мой папа Дубровин Степан Васильевич родился 7 января 1910 года на Рождество, и, как Иисус, в хлеву (пьяный отец выгнал её на мороз). Его отец (мой дед) – Василий Федорович, сапожник, очень оправдывал пословицу: трезвым его видели редко. Однажды дети, будучи уже взрослыми, отчаявшись от его пьяных выходок, собрали ему инструмент, дали деньги, посадили на пароход и отправили на родину, больше его не видели. Семья Дубровиных приехала в Астрахань, спасаясь от голода, в 1921 году. Своего жилья не имели, скитались по квартирам, и, в конце концов, попали на квартиру к моей бабушке Черкасовой Клавдии Николаевне, где к тому времени была уже настоящая коммуна. Напротив - был клуб, где ставили спектакли, собирался комсомол. Папа – красавец, умный, успел отслужить в войсках ОКВВА на Дальнем Востоке, был командиром отделения, помощником командира взвода. Мама была ещё девчонкой, когда он начал за ней ухаживать. Папа перенял от своего отца навыки сапожника, и сшил невесте в подарок туфельки. Но своего занятия стеснялся (из-за вечных пьянок отца), и потом шил только для мамы, любил, чтобы у мамы были красивые платья и обувь.  Окончил курсы счетоводов, затем бухгалтеров. С 1935 года работал счетоводом, а позднее – бухгалтером ОКСа судоверфи им.Кирова г. Астрахани. Перед самой войной работал главным бухгалтером на строительстве завода им. III Интернационала. Папа очень любил театр, участвовал в самодеятельном театре при клубе. Отсюда моё редкое имя – Генриэтта, из какого-то спектакля. С завода им. III Интернационала папа ушёл на войну, а мама, которой было всего 23 года, осталась с двумя детьми. Сохранилась его последняя с мамой фотография самых первых дней войны. В первые же дни он был мобилизован, пошел отметиться в военкомат, и больше мама его не видела. Он не успел с ней даже попрощаться, мама напрасно ждала его до ночи. Утром она пошла в военкомат и узнала, что его уже отправили с частью на фронт. С фронта он не вернулся.

 О моем отце у меня осталось одно яркое воспоминание: теплый вечер, военный подкидывает меня вверх, смеется он, смеется моя мама. Потом он кормит меня повидлом, мы сидим на крылечке, и папа поет. Он очень хорошо пел. Его любимая песня была «Слети к нам, тихий вечер» и неаполитанская песня «Скажите, девушки, подружке вашей». Это потом мне мама сказала. Потом война, голод, и воспоминание о сладости повидла осталось у меня на всю жизнь.