Бараненко Яков Алексеевич родился 18 февраля 1896 года в поселке Славгород (Синельниковского района, Днепропетровской области), в семье, где занимались свободными промыслами. У его отца Алексея Федоровича была небольшая мастерская по изготовлению верхней мужской одежды, в частности, изделий из овчины.

Скромный доход тем не менее позволил Якову Алексеевичу получить образование, благодаря чему он стал первым и единственным от революции и до самой войны ученым агрономом на землях местных хозяйств.

Был он человеком не только знающим свое дело, не только любящим, но увлекающимся, романтиком своей эпохи. Так, по сию пору люди пользуются плодами его трудов. В Славгороде есть пруд, вырытый и обустроенный его стараниями в общественном порядке, ибо именно он поднял и организовал на эту затею местное население, руководил работами, обеспечивал их всем необходимым. Купается и сейчас ребятня в этом пруду, ловит рыбу… Ракиты растут вокруг него… а еще на многих частных усадьбах поселка до сих под есть посаженные Яковом Алексеевичем сады — любил он дарить людям столь редкого вида память о себе, как сады. Был в Славгороде и колхозный сад, заложенный его руками, да со временем он пропал, словно поспешил уйти вслед за своим создателем.

Сколь ни далек был Яков Алексеевич от таких материй, как военный строй, оружие, бои, окопы и махорка, но по возрасту своему досталось ему повоевать и на империалистической войне, как он называл Первую мировую, и на финской. Где воевал, в каком качестве — потомки не знают, есть у них только фотографии их молодого предка в военной форме, похожей на солдатскую. Сохранилось предание, что принес он с тех фронтов обмороженные ноги, которые впоследствии одинаково болели, что в жару, что в холод, и не позволяли мерять версты пешком, как он любил это делать раньше, обходя засеянные поля.

И на войну с фашистами был призван в первые же дни. Скорее всего, рядовым. Воевал недолго и не очень успешно, хотя истово — сдерживал врага как мог. Тем не менее в конце сентября 1941 года немецко-фашистские войска подошли к Славгороду. Ожесточенные бои продолжались здесь до 2 октября, затем гитлеровцам удалось захватить поселок.

Якову Алексеевичу выпала доля оборонять кровные земли. Тут отступать не хотелось… Но что он мог поделать? Только то, что разделить судьбу первых месяцев войны со всем народом. Правда не убит был, а попал в окружение и дальше в концлагерь.

Отправили его недалеко, в Днепропетровск. А домашние его, жена и дочь, сыновья-подростки, уже знали о случившемся с нашими войсками, что большую их группу захватил враг, что в этой группе воевало много славгородцев… И ринулись искать своего воина по местам, где удерживали пленных.

Дочь Якова Алексеевича, юная еще Прасковья Яковлевна, пешком прошла 80 километров от дома до забора с колючей проволокой, за которым нашла обессиленного отца. Огромными усилиями организовала побег, а Яков Алексеевич начал упрямиться — боялся дочь подвергать смертельному риску, да и не верил, что дойдет домой живым, так плох был.

Но молодой напор победил, и Прасковья Яковлевна увела отца домой. Последние километры одолевала с опухшими, побитыми, окровавленными ногами и несла отца на себе. Говорит она: «Как только увидели крышу родного дома, тут и упала без чувств. Не дотянула метров сорок. Но нас уже заметили соседи и побежали навстречу».

Казалось бы, счастливый конец. В оккупации немцы участников этой эпопеи не трогали. Но при отступлении на запад они озверели — 8 марта 1943 года произвели массовый расстрел славгородцев мужского пола, где погиб и Яков Алексеевич, и его совсем старый отец Алексей Федорович.

Еще 153 славгородца сложили головы на том расстреле. Похоронены они в большой братской могиле, за которой сообща благоговейно ухаживают их потомки.

О Якове Алексеевиче Бараненко, который оставил по себе память как человек, спасший многих людей от смерти в голодные годы, пространно написано в книге Л. Б. Овсянниковой «Нептуну на алтарь». Помнят славгородцы имена своих героев, помнят их подвиги.