Я был вообще-то на пяти фронтах. Штурмовая авиация – это самая фронтовая авиация. Истребители и штурмовики только на фронте и торчали. Бомбардировщики-то где-то стояли, в тылу, потому что бомбили там они, у них больше запас горючего, они далеко стояли. А у нашего самолета-то были два бака всего, ёмкость их 750 литров, самолет-то далеко не может стоять. Ему нужно на цель прилететь и обратно вернуться. Горючего-то сколько надо! А места нет, где их баки ставить-то с горючим? Там два бака было – один нижний, под летчиком, и один верхний бак впереди летчика. Вооружение было такое мощное, действительно, это был, как говорится, настоящий летающий танк.

Был я на пяти фронтах. Были в управления командования, подчинялись непосредственно генеральному штабу, наш полк, где я был, назывался 305-й — Павлоградская Краснознаменная дивизия, в дивизии три полка, а в каждом полку по 10 самолетов. В эскадрильи по 10 самолетов, в полку 30 самолетов. 
Мы всегда были в резерве главного командования, где немцы наступают – мы туда летим, наши отступают, немцев бить – мы тоже туда летим. И в общем я обслужил 200 боевых вылетов. У меня летал на самолете командир эскадрильи, капитан Минеев. Он сделал 100 боевых вылетов, ему дали звание Героя Советского Союза. Потом этого капитана забрали в полк штурманом, у меня другой летчик появился. Я всего и обслужил-то 200 боевых вылетов, вот герой у меня был, командир эскадрильи у меня всегда летал.