Мне очень тяжело вспоминать и еще тяжелее написать про своего папу. Хочу немного рассказать свои воспоминания про отца –ГУЛИЕВА БИННАТ МУСЕЙИБ оглы.
Нас в семье было пятеро детей: три брата и две сестры. Отец после ВОВ окончил Бакинский педагогический институт, сначала был учителем математики, а в 1966 году стал директором Чайкендской средней школы Кельбаджарского района Азербайджанской ССР. Папа приспособился одной левой рукой копать землю в саду. У нас был собственный дом с участком приблизительно в размере 10-ти соток, дом тоже построил отец. Когда я родился мы жили в доме для учителей, занимали сначала одну, а затем две комнаты. Наша мама никогда не работала, занималась воспитанием детей и домашним хозяйством. Я был самым избалованным ребенком. Однако не было такого дня, чтобы отец не наказывал меня за мои мелкие проступки.
По окончании средней школы в 1966 году с помощью отца я поступил в Бакинский фармацевтический техникум. Почему-то папа хотел, чтобы я поступил на обучение в Бакинское военное училище, но из этого ничего не вышло- я попросту не пошел на экзамен.
В Кельбаджаре папа был очень уважаемым человеком, участвовал во всех мероприятиях, проводимых руководством района, занимался огромной общественной работой.
Да, я чуть не забыл, он потерял правую руку на войне, став инвалидом второй группы. Наша великая Родина достойно оценила его боевые заслуги: он был трижды награжден орденами Красной Звезды, орденом Отечественной Войны и многими медалями.
Отец не любил рассказывать про войну, да мы и не настаивали, теперь не могу себе этого простить.
Информация скудна, и ее очень мало.
Мой папа умер на 69-м году жизни от инфаркта в Бакинском метро, не пережив потери своего родного дома - своей малой Родины, за которую сражался с фашистскими агрессорами.

Своего дедушку я помню, как очень доброго и отзывчивого человека. Хотя мы вместе и не проживали, практически на каждые летние каникулы я приезжал к ним с бабушкой в гости. Дедушка любил брать меня в разные увлекательные поездки в горы, в том числе на источники чистейшей горной минеральной воды.
В каждый раз моего приезда меня ждал роскошный кавказский стол. Дедушка даже не разрешал собирать в саду ягоды и фрукты до моего приезда, чтобы я мог все попробовать в свежем, а не в консервированном виде. Также мы вместе очень любили ходить на рыбалку. И хотя у него была только одна рука- этот процесс у него получался более ловко.
Дедушка меня никогда не наказывал, разрешал практически все, и даже не давал моему папе на меня ругаться, говоря: «Это твой папа, а я его папа. Поэтому будет, так как я скажу.»
Так как мой дедушка был педагогом, у него хорошо получалось помогать мне справляться с домашним заданием на летних каникулах. А сам он в свободное от работы время любил заниматься садом, в особенности ему нравилось ухаживать за розами. Этот процесс он никому не доверял. Хотя для него это была нелегкая задача из-за отсутствия одной руки.
Вечерами мы собирались в беседке в саду поиграть в шахматы и нарды. Хотя дедушка отдавал предпочтение шахматам.
Даже сейчас, по истечении 23-х лет с дедушкиной смерти, мне тяжело и горько вспоминать о нем, как об ушедшем. Я очень многое готов отдать, чтобы вернуть то время, когда дедушка был с нами. Хотя в наших душах он с нами всегда.